света. Кузнец оказался на месте. Он выглядел, как гора мускулов, склонившихся над наковальней. Его фигура выглядела мощной даже сквозь одежду. Коренастый мужик, широкий в плечах, заросший чёрной щетиной, что-то ковал, не обращая внимания на вошедшего человека. Мефодий, воспользовавшись этим, приучал свои глаза к полумраку.
Наконец мужик отвлёкся от своей работы и спросил:
– Тебе чего?
– Здравствуйте! Я человек в деревне новый, но мне нужна Ваша помощь, нельзя ли договориться, я за работу заплачу, – выпалил одним махом Мефодий.
– Помочь проблем нет, но у меня много работы. Очередь дойдёт – сделаю.
– У вас здесь на кладбище похоронен человек, которого я не знал, но сейчас сопровождаю его жену, которая приехала посетить могилку. Ваш председатель знает, что мы приехали, но у него я спрашивать не стал, считаю, что лучше решить вопрос с мастером.
На могилку мы пойдём завтра, но я точно не знаю пока, что понадобится, а вот это, – Мефодий развернул тряпицу и вытащил рамку с фотографией, – Необходимо будет прикрепить.
Кузнец внимательно посмотрел на фотографию:
– Видел я этого человека. Сделаю. Завтра, когда на месте определитесь, приходи. Где остановились?
– У Клавдии, а фамилию пока не знаю.
– Фамилия Мишина, у неё все останавливаются. Виктор, – только теперь он протянул руку.
Рукопожатие оказалось на редкость крепким. Мефодий, привыкший к труду, чуть не поморщился, но сдержался.
– Мефодий, – представился он.
– Странное имя…
– Если угодно, можно звать Митя или Дима.
– Нет уж, буду звать тебя, как все.
– Ну, мы договорились?
– Приходи завтра, – Виктор повернулся к наковальне и больше не разговаривал.
Мефодий вышел на улицу, на ходу заворачивая рамку в тряпицу.
На берегу под угором бегали ребятишки, но примерно все одного юного возраста. Ряд деревянных лодок выстроился вдоль берега, но взрослых людей не наблюдалось, очевидно, что большинство их в этот погожий день находились на сенокосе. Справа виднелась паромная переправа, передвигающаяся от берега до берега по металлическому толстому проводу и способная перевозить одну гужевую повозку. Около неё виднелось устье впадающего ручья, у которого стоял приютивший их дом.
Мефодий прошёл по берегу, любуясь с высокого склона открывающимся ландшафтом с крутым изгибом реки. Впечатление такое, что здесь находился оазис. В отличие от города совсем не ощущалось никакой прохлады, дискомфорта и свободного простора тундры. Со всех сторон виднелся еловый лес, стоящий по краю болот и вдоль берегов реки и ручьёв, а в низких местах виднелись густые заросли ивняка. Через триста метров на самом краю склона он увидел сельский клуб – низкое, длинное, приземистое деревянное здание с большим замком на двери. Имеющаяся афиша извещала, что в
