систем, называют моменты радикальных изменений в системе «фазовым переходом»[5]. Когда вода превращается в пар, ее химический состав остается прежним, но кардинально меняется ее поведение. Общества тоже могут претерпевать фазовые переходы. Некоторые из них кажутся резкими, прорывными, меняющими мир. Вспомните об открытии Колумбом Америки или о падении Берлинской стены.
Динамичная реорганизация современного общества – именно такой фазовый переход. Переломный момент достигнут, и наша система трансформируется буквально на глазах. Вода превращается в пар.
Тема этой книги – стремительная трансформация общества в начале XXI столетия. Эта книга о том, что новые технологии развиваются все быстрее, и о том, как это влияет на политику, экономику и общество в целом.
Однако в этой книге нет места пессимизму. В технологиях, о которых я буду писать, нет ничего неизбежно вредного. Наиболее важные для нас составляющие общества – наши компании, культурные системы, законы – появились в ответ на изменения, которые претерпевали прежние технологии. Одним из важнейших качеств человека, определивших ход человеческой истории, стала наша способность приспосабливаться. Перед лицом быстрых технологических перемен мы поначалу впадаем в панику, затем адаптируемся, а потом постепенно учимся извлекать максимум пользы для себя.
Я решил написать эту книгу, потому что сегодня, когда речь заходит о технологиях, мы словно говорим на разных языках. Когда вы смотрите новости или читаете блоги авторов из Кремниевой долины – нашей уже признанной технической столицы, – становится очевидным, что публичный дискурс по поводу технологий весьма ограничен. На наших глазах новые технологии меняют мир, и все же повсюду царит непонимание, что они собой представляют, почему важны и как на них реагировать.
На мой взгляд, в наших дискуссиях о технологиях существуют две основные проблемы, и я рассчитываю, что в этой книге мы их обсудим. Первая – неверное понимание отношения людей к технологиям. Мы зачастую воспринимаем их как нечто отдельное от человеческой природы, как будто это что-то, само собой возникшее и не отражающее склонностей и расстановки сил среди его создателей. При таком представлении технологии сами по себе свободны от ценностей; они нейтральны, а уже потребители определяют, как их использовать – во благо или во зло.
Именно такой взгляд характерен для Кремниевой долины. В 2013 году исполнительный директор Google Эрик Шмидт писал: «Главная истина технологической индустрии – технологии, в отличие от людей, нейтральны – будет периодически теряться среди этого шума»[6]. Инженер, врач, а также основатель Университета сингулярности[7] Питер Диамандис писал, что, хотя компьютер «совершенно очевидно, величайший из доселе имевшихся инструментов самореализации, это всего лишь инструмент, и, подобно всем инструментам, он по сути своей нейтрален»
Solé,
Eric Schmidt and Jared Cohen,
Университет сингулярности (
