части, ее разум был бы заперт в крепости, как у всех провалившихся студентов, ее тело лежало бы, как овощ, в пригородном доме ее матери.
– Ты видишь химер? – спросила Лиз у юноши.
– Время от времени, но не всегда. Но вы можете хотя бы догадываться о них. Тот Альфа, с которым ты общалась, тебе удалось получить его кольцо и колокольчик?
– Я… наверное, смогла бы получить их, – ответила Брисеида, – но, по правде говоря, тогда я об этом не думала.
– Очень жаль… Мы пытались несколько раз, но Альфы редко остаются одни.
– Благодаря херувимам мы до сих пор живы. Они попросили Альфу отпустить нас. Но почему?
– Не могу сказать. На вашем месте я бы не терял бдительности. Вы должны остерегаться херувимов, как чумы, они очень умны.
– Ты слышал о песенной карте, позволяющей получить доступ к переходу в Цитадель? – спросил Менг.
– Песенная карта? Нет. Постараюсь узнать.
– Лир! Пора идти, поторопись!
Молодой человек обернулся, сделав жест рукой:
– Да, да, я иду! Простите, ребята, но мне пора. Даже в свободное время уделяйте время бегу. Удачи вам.
– Лир, это твое имя? – ошеломленно спросила Брисеида.
Вот тут-то ей и показалось, что она узнала это лицо, этот взгляд. В гораздо более взрослом Лире.
– Ты из Спарты? – спросил Эней, также опешив.
– Как будто это написано на моем лице! – воскликнул Лир, забавляясь.
– Лир! Пора!
– Иду! Клянусь, они могут еще долго доставать!
– Ты когда-нибудь видел это письмо? – спросила Брисеида, поспешно разворачивая письмо отца.
– Нет, никогда. Что это за язык?
– Французский. Однажды, позже, придет гонец и принесет его тебе. Я думаю… Если ты его получишь, ты должен хранить его очень бережно. Если ты сможешь спросить у гонца его имя… Ты не скажешь мне – я имею в виду, ты не назвал мне его имени, но никогда не знаешь, как все обернется. Многое меняется.
– Тогда мы еще встретимся, – сказал Лир.
– Как скоро?
– Очень не скоро. Может быть, еще сорок лет мы не будем знакомы. – Лир громко рассмеялся: – Зато я не умру молодым!
Улыбка Брисеиды была натянутой. В следующий раз, когда он попрощается с ней, ему останется жить всего несколько мгновений. Его собирались казнить с помощью гарпии одновременно с Имэной, женой Энея. Какое странное чувство, какой странный секрет нужно хранить… Был ли кто-нибудь на этой площади, вокруг нее, кто уже знал, как она, Брисеида, умрет?
– Не волнуйся, я сохраню твое письмо, – добавил Лир, неправильно истолковав ее беспокойство. – Давайте, не теряйте мужества, друзья!
– Ну и болтун, – проворчал Леонель, приложив руку ко лбу, когда молодой человек ушел. – Из-за его крика у меня разболелась
