вести себя так-то и так-то, не употреблять выражений «пошло всё в жопу» и «экзистенциальная субстанция» и вообще, поменьше говорить, не курить и не напиваться, что со мной стыдно выйти в свет (хотя всегда выходит) и прочую чушь. И всё потому, что Рома и Алиса из аристократических семей белогвардейцев, и то, что мне кажется «ого как», для них – норма, а истина где-то рядом, но до истин этих я своим недалёким умом не дойду. Всё это я слушал уже раз сто, причём в такой же последовательности, только вместо Ромы и Алисы были Саша, Катя, Джордж, Салли (а однажды даже не то Севастуриндия, не то Себастинидия, но точно до сих пор не уверен), поэтому благополучно думал о предстоящей поездке и Рим и Флоренцию, где ранее не был.
Лёшей я был представлен как начинающий живописец. С одной стороны, мне польстило то, что меня уже включили в когорту живописцев (ужасно неблагозвучное, в сущности, слово), хотя я и намалевал-то всего три абстрактные картинки с трудозатратами не более часа на каждую. Кроме того, мне абсолютно не нравились картины в классическом понимании этого слова, я никогда не ходил на такие выставки, потому что тоска смертная, и не знал ни одного известного живописца не то что в лицо, а хотя бы по имени. Но даже эти вышеизложенные обстоятельства не дают ему права приписывать меня к категории «начинающий». Начинающий, в моём представлении, – это обучающийся, стремящийся к мастерству, мечтающий пообщаться с гуру по своему направлению. Я же ни к какому мастерству не стремлюсь, мне вся эта мазня вообще не интересна, просто под настроение иногда вдруг подбивает взять холст и кисти и нарисовать абстракцию. К критике я невосприимчив абсолютно, по-крайней мере, в отношении собственного творчества, так что моя мазня мне представляется априори гениальной, и точка.
Рома с Алисой оказались галеристами, у них была «3D Graphics» на Солянке, я, кажется, слышал что-то о галерее, скорее всего, лавка лавкой. Я быстренько перевёл тему на диваны, не преминув упомянуть, что это я его выбрал и такой же у меня дома (соврал, блин, только хотел такой же), и даже сказал, откуда это, хотя и обещал Адаму молчать. Видимо, мне необходимо было снова воспарить и стать равным после ущербного диагноза «начинающего живописца». У меня было такое странное ощущение, что мне очень нравятся эти люди, но почему-то мне было очень дискомфортно, как не в своей тарелке, я думал, что уже умею общаться со всеми и давно искоренил этот комплекс, но, видимо, нет. После того, как они втроём стали вспоминать какую-то вечеринку и обсуждать кого-то там, меня вообще охватило чувство раздражения и испортилось настроение, так что я ушёл от них, сел за барную стойку и решил слегка напиться. Клуб был практически пуст, ну да – вторник.
Потом я с кем-то знакомился, что-то обсуждал, мы снова пили, я всё рвался на кухню помочь с мытьём посуды, в общем, как всегда. Когда я уже окончательно забыл про галеристов, они вдруг подошли попрощаться и как-то безапелляционно сказали, что завтра заедут за мной в четыре, так как едут на дачу, дача далеко и очень хотят пообщаться. Адрес мой они уже
