Просто представь на секунду, что это Рада сейчас находится на корабле каматов и это ей уготовили судьбу в радужном секторе. И тебе лишь позволили на нее мельком взглянуть, заранее сообщив, что девушку приготовили для другого мужчины? Как бы ты себя чувствовал Арлен?
– Если ты не забыл, мое семейное счастье тоже досталось мне нелегко, – вздохнул он в ответ.
– Да, но все свои трудности ты создал себе сам. Не так ли?
Во мне кипела злость… которая распространялась на все и всех, и я не мог сдержать себя, хотя понимал, что сейчас не прав. Арлен – мой друг и искренне хочет мне помочь, а я ему кидаю обвинения в том, что он счастлив.
Тяжело вздохнув, мотнул головой, прогоняя свою слепую ярость, и извинился:
– Прости… Я не прав.
– Раффин, – Арлен поднялся с кресла. – Мне, как никому известно, что значит разлука с эйрой. Но сейчас надо успокоиться, иначе у нас ничего не выйдет. Я свяжусь с Андором и Майсаром, посмотрим, может, они предложат что-то дельное. А ты… постарайся взять себя в руки, хотя это нелегко.
Владелец игорного городка быстро покинул комнату, а я, опустившись, в кресло, уставился в одну точку. Все мои мысли сейчас были о девушке с невероятно-синими глазами. Прекрасная незнакомка в один миг стал смыслом моей бренной жизни, а ведь мне казалось, что я обречен на бесконечное одиночество, которое меня преследовало с детства. Закрыв глаза, невольно погрузился в воспоминания…
Мой отец всегда был очень властным и совершенно не терпел неповиновения. Все решения в доме он принимал единолично, руководствуясь исключительно своим мнением, и спорить с ним было бесполезно. Мне, наверное, никогда не забыть его слова: «Раффин, ты старший, а значит, твоя жизнь – тебе не принадлежит. Возможно, когда-то на твои плечи ляжет ноша бремени власти и ты должен быть к этому готов».
В детстве эти слова абсолютно ничего для меня не значили, но чем старше я становился, тем больше понимал, что мне весьма не повезло родиться первым. Ни к кому из моих братьев родители не были так строги, как ко мне. Стоило оступиться или совершить промах, тут же следовало строгое наказание. С меня спрашивали в трижды больше, чем с остальных детей, а еще отец всегда ставил мне в пример моего брата, который был младше меня на три года.
Каруфф любил точные науки, интересовался политикой и, по словам родителей, мне бы не помешало поучиться у него усидчивости, ответственности и всем таким «важным и правильным» качествам необходимым для будущего правителя. Только вот меня никто и никогда не спрашивал о моих желаниях, и мою судьбу заранее положили на призрачный алтарь трона.
Особенно это я почувствовал, когда повзрослел. Братья создавали семьи и покидали родительский дом, а я из-за дурацких вековых традиций был фактически обречен на одиночество, но случилось то, что случилось…
Отец честно все рассказал, просил прощения за свою глупость и спрашивал мое мнение… У него был один шанс уйти от выплаты долга – победить Арлена в поединке, но
