что ты, как тот импозантный мужчина – сыпешь байками и ни капли правды.
– Золя! Я честен с тобой! Я верю в существование не только людей.
– Золото, а не мужчина. – снова выпила. – Так твои экспедиции связаны просто с янтарем? Или ты ищешь янтарную комнату?
– Экспедиции? – выпустил смешок: – Узнавала обо мне. Значит, я не обманулся, я тебе приглянулся.
– А как иначе – такой красавец!
– Исключительно для тебя. – расправил плечи: – Чего еще желаете, душечка?
– Только правды.
– Не подают-с, более. Типографию, знаете ли, давно-с закрыли.
– Шут!
– Золя, ты уж определись, я – шут или импозантный мужчина.
– У тебя все в одном флаконе.
– Именно это тебя и привлекает.
– Совершенно точно. Спасибо, я сыта.
– Тогда можем немного и погулять. Скажу сразу, совсем немного. Я ночью уезжаю. А вот выходные прошу оставить мне.
– И что же за выходные у нас будут?
– А поедем-ка на природу.
– Поедем. С превеликим удовольствием. А то я, признаюсь, боялась, что ты пригласишь меня могилу Гофмана искать.
– Ах, как жаль, что не додумался. Это может быть очень увлекательно. Так кто тебе про мою работу, а главное – что, рассказывал? У нас разве есть общие знакомые? – он отдал официантке карточку и смотрел на Золю.
– Юлия. – не стала скрывать Изольда.
Фима сморщил лоб, затем расплылся в улыбке:
– Ты к ней ездила!
– Да, решила там погулять. Там и правда, вкусно готовят.
– Стоит отведать?
– Несомненно. Особенно выпечку.
Они вышли на улицу, Золя, предполагая, что они пойдут в парк, даже порадовалась, не обула туфли, как Фима подвел ее к той самой машине, которую она заприметила ранее.
– Ну, ничего себе! – вырвалось у нее. – Ты золотую жилу нашел или банк ограбил?
– Это, типа, ты восхитилась.
– Типа того!
Они покатались немного просто по улочкам, и Фима отвез ее на безлюдный участок берега. Вышел и присев на капот, смотрел вдаль.
– Хорошо тут. – сказала Изольда, подойдя к нему.
Он улыбнулся, обнял ее. Оба молчали, смотря на волны. Немного погодя Фима отдал ей свой пуловер и обнял покрепче, дыша в ее макушку. Изольда прикрыла глаза и ждала, борясь с двояким чувством к нему. И снова он, не торопясь, поцеловал ее, и как только она ответила ему взаимностью, вздохнул:
– Прости, пора. Я отвезу, или ты, как всегда, воспользуешься такси?
– Если у тебя есть лишних полчаса, я буду не против, разделить их с тобой, дорогой к дому моему.
Ехали молча. Подъехав, Фима не стал глушить мотор, взял ее руку, поцеловал и, глядя в глаза, сказал:
– Прости, на чай не смогу остаться.
– Очень
