квартире.
Саша стал моим первым мужчиной. А через полгода он сделал мне предложение. И я конечно же согласилась, повиснув у него на шее со счастливой улыбкой.
Это было волшебное время. В восемнадцать, наверное, всё кажется радужным и безоблачным. Вот и мне семейная жизнь казалась чем-то таким… Даже не знаю, как объяснить: я чувствовала себя самостоятельной и взрослой. Да и вообще всё происходящее мне было в кайф.
Но, как оказалось, не все были рады нашему союзу. Ольга Петровна, Сашина мама, была категорически против: визжала как потерпевшая, что он ломает свою жизнь переезжая ко мне в Калугу вместо того, чтобы продолжить свою карьеру в Москве. Ведь после окончания практики Саша должен был вернуться домой, где, по словам Ольги Петровны, его ждало большое и светлое будущее в столице нашей Родины, но встреча со мной – изменила все планы.
«Мой Сашенька будущий светила, он хирург от бога и его место в Москве, а не в этом вашем Мухосранске!», – кричала моя будущая свекровь, когда Саша привёз меня знакомиться с его родителями, объявил о нашей свадьбе и своих планах на переезд в Калугу. Я тогда думала, что от её визга у меня перепонки лопнут. А ещё я была в таком шоке, что словами не передать: никогда не думала, что с первой же встречи на меня налепят клеймо врага народа.
А что я сделала такого? Саша сам принял решение остаться со мной в Калуге. Конечно, я могла бы перевестись в столицу, но свободных бюджетных мест для перевода на тот момент не было, а учиться платно в московских вузах я не могла себе позволить. Мы с мамой жили вдвоём, отца своего я никогда не знала, поэтому материальной поддержки особо ждать было неоткуда. Да и квартиру в Москве снимать удовольствие не из дешёвых. Мы бы с Сашей точно не потянули – он ведь один работал, а я училась на дневном.
Однажды я заикнулась про перевод на заочку, чтобы пойти работать, но Саша мне запретил. Сказал, что на заочном мне будет намного тяжелее изучать языки, потому что я училась на инязе. Поэтому пришлось отказаться от этой идеи. Но по выходным я брала уроки репетиторства. Подработка была хоть и небольшой, но всё же: несколько тысяч в месяц на дороге тоже не валяются.
Сначала я расстраивалась, что отношения с родителями мужа у меня не заладились от слова «совсем», но потом успокоилась и забила. В конце концов не с ними же мне жить, а с Сашей. Да и он мне постоянно говорил, что любит меня и это всё ерунда.
Мама обязательно смирится и примет тебя, вот увидишь, говорил он мне. Я, конечно, ему верила, но на душе всё равно оставался горький осадок.
Когда у нас родилась Сонечка, Ольга Петровна сменила наконец гнев на милость и скрепя зубами приняла меня в их семью. Стала вроде бы даже милой и приветливой, но я-то чувствовала, что это всего лишь пыль в глаза. За её лицемерными улыбками скрывалась всё такая же ядовитая гадина.
А два года назад умер отец Саши, Дмитрий Маркович и мы решили переехать к его маме. Вернее, это Саша так решил. Сказал, что матери сейчас очень тяжело одной, да и работу ему предложили в Москве в частной
