имеет пробельность в уголовной наказуемости отдельных видов организованной преступной деятельности. Эта пробельность в УК РФ до сих пор не устранена, поскольку ни комплексный Закон о борьбе с организованной преступностью, ни Закон о борьбе с коррупцией пока не приняты. Зато есть яркие примеры законодательства со знаком минус (имеется в виду исключение в 2003 г. российским законодателем из системы уголовных наказаний «конфискации имущества»).
Из изложенного становится ясно, что законотворческие процессы в сфере борьбы с организованной преступностью не могут быть правильно поняты и раскрыты без анализа правоприменительной практики, а также без учета всей совокупности экономических, социальных, политических, идеологических, организационных факторов, порождающих феномен организованной преступности.
Сегодня российское общество и российское государство столкнулись с такими угрозами, которые являются для нас относительно новыми. К числу таких угроз относится и организованная преступность. Тем не менее мы сегодня имеем реальные возможности для того, чтобы обуздать эту угрозу. Как скоро мы справимся с этой задачей – покажет самое ближайшее будущее.
Пока же приходится констатировать, что эффективность борьбы с организованной преступностью в России невысока. Несмотря на все усилия правоохранительных органов России поставить организованную преступность под контроль не удается, число преступлений, совершаемых организованными преступными группами, с каждым годом растет, сфера организованной преступной деятельности расширяется, а выявляемость и раскрываемость этих преступлений правоприменительными органами остаются крайне низкими. По данным российских криминологов, примерно в 40 % случаев подсудимые по ст. 210 УК РФ (организация преступного сообщества) судами оправдываются, а данная статья из обвинения исключается.
31 % опрошенных в 2000–2001 гг. сотрудников правоохранительных органов считали, что организаторам, руководителям организованных преступных формирований удается полностью избежать уголовной ответственности, 28 % полагали, что такие лица привлекаются лишь в качестве рядовых исполнителей, 26 % – в качестве организаторов только конкретного преступления, в том числе 11 % – за хранение наркотиков, 14 % – за иные преступления, не связанные непосредственно с деятельностью организованных преступных сообществ.
Каков же выход из сложившейся ситуации? По каким направлениям необходимо вести борьбу с организованной преступностью, с тем чтобы если и не полностью искоренить ее, то хотя бы поставить в контролируемые государством рамки? На все поставленные вопросы ответ необходимо искать в концепции политики российского государства в сфере борьбы с преступностью в целом и организованной преступностью в особенности.
§ 3. Уголовная политика России и стран мирового сообщества: современные тенденции и перспективы
Усиление политических аспектов в изучении проблем
