откажется писать картину – внимательная к деталям и памятливая гномка-казначей обратится в гильдию художников со скринами. Там точно согласятся: такой сочный материал для творчества! И всем новобранцам Ненависти будут показывать сей портрет за подписью: даже улитки ржали до слез.
Словом, Мася на Барби обиделась. Потом они мирились – в чатике. Многословно и эмоционально, причем обеих жрали подземные мобы. Где-то пыхтел монах. Где-то приходилось отвлекаться от набросков адептке. Но все выжили и даже пришли к мировой.
Кстати, дела у «младшей» группы шли настолько бодро, что им вскоре предстояла смена места прокачки – это они уже почти переросли. Процессу существенно поспособствовала песнь остановки времени, которую Вал переработал, чтобы добиться превосходного исполнения. Бард разок исполнил полную версию перед всей группы, когда совещание про альбомы закончилось, а разбежаться еще не разбежались. Потренировался, так сказать, на кошках.
Там, где пенные гребни летят среди скал,
Где рождается всякий рассвет,
Дева знает: ее никогда не искал,
Не искал я скитаний и бед.
Дева стонет и плачет, рыдает навзрыд,
Но безжалостен алый дракон.
Дева знание тайное вечно хранит:
Будет крепок чудовища сон.
В Беломорье, в безвременье
Тают звуки и сомненья.
Тают мысли, расстоянья,
Спи и ты, теряй сознанье.
Я ее не искал, но однажды возник
Под ногами во тьму провал.
И лишь шаг – и паденье, и сдавленный крик,
И мечусь я в волнах среди скал.
Дева белую длань протянула ко мне:
– Славный путник, окончен твой путь.
Как дракон на камнях, упокойся во сне,
И герою пора отдохнуть.
В Беломорье, в безвременье
Тают звуки и сомненья.
Тают мысли, расстоянья,
Спи и ты, теряй сознанье.
Здесь нет ран и нет боли, и выхода нет,
Здесь лишь отзвуки эха звучат.
О, герой, что в преданьях и одах воспет,
Здесь ты встретишь лиловый закат.
Небеса догорают, рука так близка.
И прозрачно, как тот алмаз:
Понимание – тянется смерти рука,
Дева эта не примет отказ.
В Беломорье, в безвременье
Тают звуки и сомненья.
Тают мысли, расстоянья,
Спи и ты, теряй сознанье.
Голос музыканта обволакивал и укачивал на волнах фантазии: да, силы особой в голосе Вала не было, но для ровной бардовской песни природных данных парня хватало за
