для себя один секрет современной зарядки: ею можно заниматься в любое время, не зависимо от настроения, и под любую музыку, даже классическую. После этого получаешь на целый день заряд ритма и бодрости. Хотя этот секрет открыл не я первым, а американская актриса, активно участвующая в борьбе за мир, Джейн Фонда, создавшая эту увлекательную гимнастику, я, по-прежнему, остаюсь довольным: секрет Фонды проник в моё существо, завладел им.
Однако простите, я ещё не представился. Я – профессор технических наук Уайт. Может, слышали моё имя? А если и нет – не мудрено. Я ещё молод. Мне – лишь тридцать пять. Удивительно моё звание? Да, признаюсь, я и сам удивляюсь. Удивляюсь тому, что в таком молодом возрасте мне удалось произвести переворот в науке: открыть загадочный механизм работы головного мозга. Я не собираюсь описывать в этом рассказе сущность моей работы (она выходила отдельной брошюрой в издательстве «Знание» и каждый интересующийся этой областью может прочитать её), а мой рассказ совершенно на другую тему.
Окончив получасовые занятия ритмической гимнастикой, я отправился на кухню. Приготовив себе жареной картошки и яичницу с помидорами, сел за стол. Я ел и вслушивался в шум пробуждающейся столицы. Где-то далеко пролаяла собака; под окном раздалось звонкое цоканье туфелек на каблуках-гвоздиках; вслед за ним прошаркал какой-то старичок. Перекрывая все эти звуки, проехала мощная машина (по-видимому, грузовик с прицепом).
Позавтракав, мне захотелось прочесть свежую газету. Я быстро натянул куртку и выскочил на улицу.
От свежего утреннего воздуха немного закружилась голова. Купив в ближайшем киоске «Московскую» и «Спорт», устроился в скверике напротив метро на скамейке под тремя старыми берёзами. Остальные лавочки были уже заняты: на одной сидела целующаяся парочка, на другой – мужчины, вроде меня, выискивающие в газетах свежие новости. На самой дальней скамейке сидели старичок со старушкой, тихо разговаривающие между собой. Иногда оттуда долетал старушечий смех и тогда старичок удовлетворённо поглаживал лысину и улыбался во весь рот.
В скверике появился ещё один человек с очень примечательной внешностью. Он направился к моей скамейке и уселся рядом. Открыв свежую газету, он углубился в чтение.
Одет он был в чёрную тройку, на голове красовалась широкополая шляпа, в уголке губ зажата лакированная трубка старинной работы. Трубка была затейливо расписана диковинным узором, в котором проглядывались цветочки с сидящими на них птичками. Всё это было так искусно выполнено, что казалось абсолютно естественным. Казалось, что цветочки раскачиваются ветром, и птички только что прилетели и, немного отдохнув от дальнего полёта, запоют сказочные трели. Это ощущение ещё больше усиливалось, когда человек вбирал в себя дым, едва заметно двигая губами.
На вид он был ещё молод (не больше двадцати семи лет). Из-под густых бровей лучился глубокомысленный и слегка озорной взгляд. Его подбородок был гладко выбрит. Над верхней губой красовались длинные чёрные усы. Раньше я тоже носил усы, но послушавшись советов друзей, ликвидировал их. Зато усы этого человека удивили меня. О таких я никогда даже не мечтал.
Когда
