и почему без моего разрешения накупил всю эту гору игрушек!
Шершнев! Кто же еще!
– Лиза, – строго зову дочку.
А она ноет жалостливо.
– Ну мамочка-а!
Будто не слыша стонов, захожу в ванную. И сразу замечаю новую дверцу на металлическом каркасе. Медленно включаю воду, стараясь прийти в себя, и не могу. За каких-то пару часов стандартную гостевую комнату превратили в настоящую детскую.
Кто бы ни был этот человек, я не чувствую к нему благодарности. Эта детская, заполненная игрушками и красивой мебелью, говорит только об одном.
Я в полном игноре. Никто не собирается считаться со мной. И мнение матери ребенка тут никому не интересно.
Лиза номинально наследница, а здешним миром правят большие деньги.
– Мамочка, – дочка подбегает ко мне. Обнимает за ногу. Прижимается щекой к бедру. – Эти игрушки, конечно, красивые, но какие-то неродные. Люблюська в сто раз лучше этого пупса нарядного, понимаешь?
Лиза возмущенно отводит ручонку в сторону. Взмахивает ей, всем своим видом показывая возмущение.
– Давай песок смоем. Спустимся, пообедаем, а потом решим, что с этими игрушками делать…
– Мебель и посудку можно оставить. А пупса и дом Барби отдадим другому ребенку. Для одного слишком много, – рассуждает дочка, раздеваясь и становясь под душ. Намылив руки гелем для душа, веду ладонями по маленькой спинке и животику.
Мой родной человечек! Самое драгоценное, что есть в жизни. Никому не позволю отобрать. Буду до последнего вздоха бороться.
Немного позже, переодеваясь в майку и шорты, я лихорадочно размышляю, что предпринять. Я не могу оставить, как есть, эту выходку. Если проглочу, в следующий раз сядут на голову.
Что там Матвей говорил про закрытый пансион? Этот гад любит угрожать при каждом удобном случае. Но Ярослав обещал помочь… Хоть кто-то тут свой оказался.
Так ничего не решив, вместе с Лизой спускаюсь в патио. Она прижимает к себе свою любимую куклу и что-то там приговаривает тихонечко. А до меня долетают отдельные слова.
– Я тебя не брошу… Люблюська моя дорогая…
Совсем как я.
В патио нас уже ждет накрытый стол. Из небольшой супницы официант чинно разливает суп. Показывает Лизавете на профитроли в виде домиков и грибков.
– Повар для вас расстарался, маленькая леди…
Дочка хихикает, и я вместе с ней. И не сразу замечаю, как к нашему столу подходит Матвей. В белых льняных штанах и такой же рубашке он больше похож на героя бразильского сериала. Темные мокрые волосы зачесаны назад, в глазах полыхает пожар, а губы растянуты в искусственную улыбку.
– Не помешаю? – учтиво спрашивает он, по-хозяйски усаживаясь за стол. И ни капли не интересуясь ответом, поворачивается к официанту.
– Мне стейк, Миша. Медиум велл. Салат и кофе. Ну, ты знаешь…
– Конечно-конечно, Матвей
