изучала меню Надя.
– Нет уж, – отказался Казарин. – Раз мы приехали в Китай, то будем есть исключительно китайскую еду.
– Это очень широкое понятие, – усмехнулась Наденька и поинтересовалась: – Вы умеете есть палочками?
– Не так хорошо, как коренные жители, но, надеюсь, что довольно сносно ими управляюсь.
Они обсудили меню, Надя поясняла Казарину, что представляют собой предлагаемые блюда, выбрали, заказали. И для Надюшки началось волшебство…
Они ели, смеялись, разговаривали о любимых книгах, фильмах, актерах, он рассказывал всякие курьезные истории из светской жизни известных людей, которых знал лично… Ужин пролетел мгновенно, как одно горячее дыхание, а потом они пошли гулять, заходили в небольшие магазинчики и солидные старинные торговые лавки. Казарин покупал и дарил Наде всякие подарки: прекрасный китайский расшитый веер, великолепную серебряную брошку в виде пантеры с глазами из желтого топаза…
– Она очень на вас похожа, такие же загадочные глаза, – сказал Даниил Антонович, вручая девушке брошь, и спросил, переходя на колдовской низкий тембр своего голоса, почти шепотом: – Вам говорили, что у вас удивительные глаза. Необыкновенные, колдовские.
– «Божественный правый в детстве косил», как ответила Барбара Стрейзанд в одном старом классическом фильме, – смеялась счастливо Наденька, погружаясь в его взгляд.
…китайский национальный костюм из шелка – брючки и куртка с косой застежкой, маленький букетик цветов, милую расписную шкатулку. Она отказывалась, отнекивалась, но Казарин отметал все возражения безапелляционным тоном, вручал ей подарки и вел дальше. Задавал много вопросов о том, что видел по пути – о строениях, о местных особенностях и традициях. А Наденька рассказывала, шутила, смеялась над его попытками повторять китайские слова – и таяла, таяла в этом вечере, в том, как Даниил смотрел на нее, в том, что говорил и обещал его взгляд…
В таком парении душевном Казарин и довел ее до гостиницы, проводил до номера, подержал все многочисленные пакеты с покупками, пока Надя отпирала дверь, передал их назад ей в руки, а потом… медленно наклонился и нежно поцеловал в краешек губ.
– С днем рождения, – прошептал мужчина, провел, еле касаясь пальцами руки, по ее щеке, развернулся и пошел по коридору.
– Спасибо! – крикнула Надя ему вслед.
Не оборачиваясь, продолжая двигаться своей удивительной – гибкой, расслабленной, органичной, как у кошки, походкой, он поднял руку и помахал.
А утром следующего дня началась ударная вахта. За завтраком Казарин был уже совсем другим человеком – ни мягкости, ни эротичности в голосе, никакого тепла и обещания в шоколадных глазах. Он просматривал бумаги холодно, четко задавал вопросы, поторапливал. И завертелось – встречи, переговоры, совместный с партнерами и участниками совещания обед, выезд на объекты, снова
