вышел первым и поднял голову дяди, внёс в замок и долго стоял с ней как умалишённый. Никто не мог забрать её у него на протяжении трёх суток. Он так и стоял у ворот с внутренней стороны. Потом его всё же сбил с ног страшный ливень с громом и молнией. Голова покатилась. Вугор старше нашего теперешнего владыки на два года, увёл владыку в покои и долго приводил в чувства. Голову похоронили тем же вечером. Но с того дня наш владыка стал злым и жестоким, таким каким его всегда хотел видеть покойный дядька. Он ловил орлов и разрывал на части, а женщин часто насиловал до смерти. Все в замки помалкивали, чтобы не попасть под его горячую руку, так как стоило кому-то что-то сказать против действий владыки, его безжалостно убивали, а женщинам отрезали языки. Среди наших мыловаров и пивоваров есть такие немые служанки.
– Ясно, тяжёлое детство и юность, – протянуло как-то задумчиво Сакура. «Сколько горя ты перенёс и стал таким извергом».
– Очень, но благодаря нашему владыке и его ясному уму мы никогда не бедствуем. Во всех домах его деревень есть еда и тепло. Да, Вугор частенько привозит в замок юных крестьянок, но они же мужчины и им нужна разрядка. Девушки тоже не страдают, их не насилуют, как пленных орлиц, а холят и лелеют, часто они становятся жёнами воинов.
– Как интересно устроен ваш уклад. У нас всё по-другому. Знатные орлицы сами выбирают себе мужей, им никто и ничего не навязывает, как мне здесь.
– Будьте покорнее с владыкой и возможно его сердце отогреется. Вы так красивы и если захотите у вас всё может получиться.
– Если захочу… – прошептала Сакура и встала.
Её взяли под руки с длинными летящими рукавами, и повели через длинные коридоры к таинственному дубу.
Роланд тоже уже вышел из своих покоев в тёмно-синем камзоле, расшитым по краю и рукавам золотыми нитями. Белоснежная рубашка с множеством рюшей выгодно оттеняла его смуглое лицо. Высокие, кожаные, чёрные сапоги с заправленными в них такого же цвета брюками добавляли его виду некой статности. Он оказался там же у дуба и мимолётно кинул взгляд на нежную невесту. Она была великолепна в белоснежном платье с туго стянутым корсетом и выставляющим верх груди напоказ. Камни сверкали как слёзы. Член снова шевельнулся, и он невольно стиснул зубы и сжал кулаки. «Какого хрена я хочу эту девчонку постоянно, как озабоченный идиот, такого никогда со мной не было. Ты за всё мне ответишь, дьявольское отродье. Я трахну тебя во все дыры и только тогда успокоюсь. Ты будешь орать от боли и унижения. Орлиная тварь».
– Владыка… – позвал мудрец, но Роланд не слышал его, буравя ненавистным взглядом невесту. Она почувствовала его ненависть всем телом и замерла, глядя в его полыхающие глаза. В голове встали сцены её насилия, и холодок пробежал от копчика до головы, шевеля волосы, уложенные в несколько ярусов с незатейливыми локонами по бокам.
– Владыка!
Роланд, будто услышав голос мудреца издалека, перевёл на него
