снова схватил девушку за волосы и скинул на пол.
Сакура сильно забилась и слабо простонала.
– Тащи её так, – он всунул её огненные волосы в руку Вугора.
– Вы хотите так унизить вашу будущую жену?
– Ты сам знаешь для чего мне нужно жениться на ней. Женюсь, подержу до положенного срока три года и убью.
– Ваше право.
– И ещё… всыпь ей десять плетей.
Вугор быстро взглянул в лицо владыки, пытаясь найти там осмысленное выражение, но не нашёл. Роланд был похож сейчас на невменяемого зверя.
– Мои приказы не обсуждаются, если ослушаешься, получишь двадцать от меня. Помнишь мою плеть?
– Я выполню приказ, – он поклонился и выволок Сакуру из покоев владыки, а дальше по коридорам в подземелье. Слуги, стоящие у стен провожали их испуганным взглядом. Шикарная грудь, тонкая талия, запёкшаяся кровь на лице красавицы привлекала внимание всех воронов, с кем они столкнулись. Благо, что большинство воинов отдыхали после боя с орлами в нижнем отсеке и пили грог.
Вугор опустил её в крошечной темнице на свежую солому, выбрал самую мягкую плётку и начал стегать. На нежной коже быстро выступили кровавые следы даже от самой легкой порки, хотя он старался совсем не применять силу, по-своему жалея эту ни в чём не виноватую девочку.
– Я не могу ослушаться приказа владыки, – голос Вугора показался девушке ласковым и она, приподняв голову, вздохнула.
– Знаю, делай, что надо и уходи.
Роланд приходил часто, иногда насиловал, а другой раз просто носком туфля пихал в рёбра. На третьи сутки, она уже совсем еле дышала. Он в очередной раз изнасиловал её и кончил на лицо.
– Ну что ты решила, завтра скажешь да? Или ты ещё не готова?
Девушка отрицательно качнула головой. Роланд снял с пояса кнут и стеганул с такой силы, что она вскрикнула.
– Скажешь?
Пленница опять слабо мотнула головой – нет.
– Скажешь сука, иначе будешь сдыхать здесь медленно! Уже воняешь как дерьмо.
Она закрыла глаза, моля небо забрать её поскорее, но когда почувствовала укусы, открыла глаза и ужаснулась. Ворон стоял у стены, презрительно, наблюдая, как нежную кожу кусают варки (маленькие хищные зверьки, похожие на крошечных детёнышей волков). Этих зверей боялись все. Они выгрызали все мягкие места пленников и когда убивали, по законам воронья государства считалось, что и душу сгрызают, и жертва не наследует Царствие Божие. Остановить их было невозможно, пока они не разъедали жертву до смерти.
– Нет! Не надо, убей меня быстро, пожалуйста, умоляю, только не эти дьявольские отродья, – каждое слово ей далось уже так тяжело, что она хрипела.
– Ты сдохнешь от их зубов, особенно будет больно, когда я положу одного из них к твоей сладкой дырке, пожалуй возьму этого самого прыткого, – он потянулся к одному варку, в плотной перчатке. – И бесценной души у тебя тоже не останется.
– Умоляю,
