нелегко. Зато папа говорит, что именно из поперёшных чаще всего выходят удивительные личности. Ученые, политики, генералы… Например, Дэвид Бланкетт тоже был поперёшным. Представь себе, этот слепой от рождения англичанин с успехом выучился и стал министром внутренних дел! А еще была такая Хелен Келлер, родившаяся в Алабаме. Она ослепла уже в полтора года, но стала знаменитой журналисткой, играла на многих музыкальных инструментах, выступала перед огромными аудиториями – и тоже из поперёшных! И он, и она вечно спорили, доказывали что-то свое.
Прямо как Славка, подумал я. Он-то у нас точно поперёшный… Следовало срочно уходить от этих заковыристых тем, и я вновь гулко прокашлялся.
– А песню «Алиса» ты знаешь?
– Это у группы «Секрет»? Слышала, конечно.
– И как она тебе?
– Да ничего. – Алиса рассмеялась. – Только это, Антош, однозначно не про меня.
Я растерялся. К такому повороту я был совершенно не готов.
– Но ты ведь это… Тоже вяжешь, как в песне.
– Это, пожалуй, единственное, что совпадает. Но я не только умею вязать – я люблю это делать. Согласись, есть разница. А вот в альбомах, к сожалению, не рисую. И ириски не ем. Совершенно.
– Зубы бережешь?
– Просто не люблю. Вот огурцы соленые хрумкаю только так. И яблоки с мандаринами обожаю. А конфеты-пирожные… Знаешь, когда слушала эту песню, даже жалела свою тезку. Честно-честно! Ну что они ее патокой всю перемазали! Дома в одиночестве да по колено в конфетах ирисках с вечным вязаньем на коленях – брр!.. Она же плюшкой-ватрушкой станет. Чему тут умиляться? Жалко ее.
– Ну… Она все-таки мечтает.
– Мечты – это здо́рово, но когда их не возделывают, не поливают, они, бедные, усыхают. Вот о прошлом помечтать – это да. Это я тоже люблю.
– Мечтать о прошлом – как это?
Я осторожно потер ноющую шишку за ухом, но никаких мыслей она мне не прибавила. Снова начала болезненно пульсировать, спуская с небес на землю, лишний раз напоминая о том, что у меня-то как раз все в жизни просто и обыденно. Если даже и мечтал, то как положено – сугубо о будущем.
– А разве нельзя мечтать о прошлом? – удивилась Алиса. – По-моему, это даже интереснее.
– Интереснее? – Я ничего не понимал.
– Ну конечно! С будущим – там все просто. Тайна, которую творишь тремя руками, и всё.
– Тремя – это как?
– Да вот так: две руки – твои, а третья рука – неведомая. Перст судьбы и все такое. Вот мы про этот неведомый перст обычно и мечтаем. Чтобы заявился и преподнес нам все в готовом виде. С одной стороны – удобно и красиво, а с другой… – Алиса как-то невесело вздохнула. – Лепим-то мы свои сказки даже не из песка, а из тумана. Вот они и не сбываются.
– А прошлое сбывается?
– Прошлое уже сбылось! Потому и путешествовать в нем куда интереснее. Скажем, берешь какой-нибудь эпизод и заново переигрываешь. Шагаешь не вправо, а влево или говоришь то, что не решалась сказать раньше. Где-то с родителями удерживаешься
