что ни споров, ни истерики от меня не последовало. В Париж я в другой раз слетаю.
– И выиграть? – понятливо уточнила я.
– И выиграть, – сурово подтвердила бабуля. Спицы в ее руках замерли. – Поначалу придется пойти на поводу у этого глупца, но мы что-нибудь придумаем…
– Например? – осторожно спросила я.
– Зависит от расклада событий, – туманно протянула бабуля. На ее губах заиграла тонкая улыбка. – Но одно я могу сказать точно: Бартлей пожалеет, что попытался принудить ведьму к браку! Увы, мы не можем навредить ему ни словом, ни делом. Клятва надежно охраняет его, но наверняка найдется лазейка… Ты не выйдешь замуж за короля, не волнуйся. Мы разберемся со всем этим как-нибудь иначе.
Мама кивнула и ласково завела мне за ухо выпавшую из пучка прядку. Я же аккуратно убрала наставленную на мою грудь вязальную спицу, покосилась на розовый тонкий шарфик, свисающий с нее, и все же не удержалась:
– Да, замуж мне бы точно не хотелось. Зачем мне на совести чья-то смерть?
Повисло молчание.
Родовое проклятие не щадило никого. Кто его наложил и как снять – этого мы не знали. Много поколений ведьм нашей семьи бились над этой загадкой, но так и не смогли ничего изменить. Муж или любой мужчина, живший с ведьмой из нашего рода слишком долго, погибал: болезнь или несчастный случай – неважно, но в живых не оставался никто.
Из-за этого мы не выходили замуж и не заводили долгих отношений.
– И чем же ему так не угодил король? – задумчиво пробормотала я.
Мама с бабушкой переглянулись, но промолчали. Впрочем, я и сама понимала, что вопрос больше риторический. Что ж, у меня будет возможность разобраться во всем, так сказать, изнутри.
– Плохо, что мы почти ничего не знаем о том мире, – задумчиво проговорила мама.
Она опустилась на диван и закинула ногу на ногу. Ее пальцы с ярко-красным маникюром (мама любила классику) принялись отбивать дробь по широкому подлокотнику.
– То место слишком давно было нашим домом, – кивнула бабуля и, поднеся к глазам недовязанный шарфик, разочарованно цокнула языком. – Мара, просмотри семейную книгу. Возможно, там найдется что-то интересное.
– Я уже думала об этом, – откликнулась мама. – Вероятность мала, но я поищу.
Разговор дальше не заладился, и мы, посидев еще немного, разошлись по своим комнатам. Наша квартира считалась трехкомнатной, и в каком-то смысле так и было… Просто мы немного расширили ее, поиграв с пространством с помощью Слова. Так моя спальня спряталась во встроенном шкафу. Дернув за ручку, я отодвинула в сторону вешалки с верхней одеждой, поморщилась от въевшегося в шубу аромата духов тети Дары – наши вкусы на парфюм категорически не совпадали, – и нырнула в шкаф, чтобы оказаться в просторной и светлой комнате. Со стен смотрели плакаты со старыми музыкальными группами (ностальгия по детству мешала мне их содрать), окна не было, но вместо него мерцала очень правдоподобная иллюзия. За стеклом высился шпиль Нотр-Дам-де-Пари. В реальности собор сильно изменился после пожара,
