леса Митуне родилась джинном. Она безупречный идеал правителя и мага. Самая могущественная и благородная из всех известных. Однако с того момента, как по ее приказу закрыли от посторонних Алинель и создали пограничные княжества, никто ее не видел. Я не знаю, сколько ей лет. Проще всего сказать, что она всегда была, есть и будет. Но это единственный пример разумного и при этом сильного джинна.
– Тогда тем более не представляю, как ты собираешься уговорить остаться ее, – я погладил девушку по волосам, в которые были вплетены толстые древесные лозы.
– Не силой точно, – улыбнулся Молох, – у тебя есть три дня, и это время нам придется провести втроем. Скажи, как ты относишься к классической эльфийской музыке?
Я относился к ней, как и к любой, другой совершенно одинаково – никак. Просто никогда не слышал. Единственная музыка, которую я не только слышал, но и знал – бальные танцевальные мелодии. Вроде Монстра или мазурки. Но для меня это скорее был ритм боевого барабана, где под каждое действие нужно что-то сделать, чтобы не запоганить весь танец.
Так что следующие три дня были для меня полны удивительных открытий ничуть не меньше, чем для Лягушки. Мы вставали поздно ночью, чтобы отправиться на поиски соловьев. Днем учились играть в придворные и не только игры. А когда Мал со смехом учил плавать свою потерянную дочурку, я чуть не расплакался от умиления. Нет, серьезно!
Он, как трудящийся по шестнадцать часов в день и семь дней в неделю отец, которому сказали, что жить осталось всего три дня, пытался окружить Малушу всей родительской любовью, скопленной за сотни лет. И девушка невольно поддалась такому потоку. Она смеялась весь день напролет и улыбалась даже ночью. Вначале я радовался вместе с ними, но потом понял, что остаюсь на берегу, а их уносит дальше.
Царевна-лягушка вернулась домой. И почему-то я был уверен, что она не повторит судьбу Ханы. Что она сможет жить нормальной жизнью. В конце концов – не все эльфы одинаковы. И император Силерантил, великий, но извращенный воин, правитель огромной империи – совсем иное, чем местный князь, познавший борьбу за собственное место под солнцем. У них должно получиться. А значит, мне пора отойти в сторону.
– Мы должны обсудить несколько ближайших шагов, – улыбаясь, проговорил Молох за ужином на третий день, – не отдаленную перспективу, а ближайшие три месяца.
– В идеале через три месяца я должен захватить Дождливую крепость, а через шесть появиться в столице империи. Ибукоте. На церемонии собственного венчания с ее княжеской светлостью Кинтой Буланской. Титула меня не лишили. Отказа от рода не было. А значит, все права я сохранил. Только ошейник не очень к праздничному костюму подходит, а снять его может только Святогор.
– Не только, – поморщившись, заметил Мал, – хотя обращаться за помощью к демонам – чревато. Однако я знаю как минимум двух, которые могли бы помочь. Правитель великого ничто – Неразим, это первое государство демонов, до сих пор закрытое для чужаков. И герцогиня
