почитала, блогеров на Ютубе посмотрела: тех, которые септум себе уже прокололи и решили поделиться сакральными знаниями по этому поводу. Много инфы нарыла. И принялась ее переваривать.
Сначала я подумала про салон, а потом засомневалась: нет, там процедура наверняка нехило стоит. Сама не справлюсь, что ли. К тому же я разузнала: во многих салонах согласие родителей требуют. А согласие мне не светило. Нет, не светило ни при каком раскладе.
Пошла и купила катетер, хлоргексидин и циркуляр. Почему циркуляр, а не, скажем, штангу или кольцо? Ну, потому что циркуляр выглядит круто и спрятать его легко. Я ведь не собиралась лезть на рожон, – скандалов дома и без того хватало.
До маминого возвращения с работы уйма времени оставалась. А отчим… он ни перед кем не отчитывался. Мог к ужину заявиться, мог – за полночь. Таксист он. Романтик… с большой дороги.
В общем, решила я все это дело провернуть, не откладывая в долгий ящик. Достала из холодильника начатую бутылку водки, продезинфицировала катетер, уселась на табуретку и нащупала у себя в носу ту самую тонкую перегородку между хрящом и утолщением внизу. Вот в нее-то я катетер и всунула. Нужно было, конечно, сразу, рывком – раз, и все. А я что-то затупила: всуну немного и замру, потом еще немного. Стрёмно как-то… Слезы градом – не столько от боли, сколько… ну, не знаю, рефлекторно, что ли.
Наконец проделала я дырку. Подошла к зеркалу, посмотрела на себя с катетером в носу. Оказалось, все-таки накосячила: иголка слева вышла острием вверх. Видно, рука дрогнула, когда слезы полились. Ну не переделывать же.
Я вытащила катетер и вставила циркуляр. Крутяк. Никто и не заметит, что не совсем ровно. Да если и заметят, какая разница. Главное – мне нравится.
Но вот в том, что это совершенно точно не понравится матери, я даже не сомневалась. Вопрос стоял не так. Интрига заключалась только в том, оторвет ли она мне голову или просто проорется и заставит снять циркуляр. Я решила: я не любопытная – обойдусь без этого знания. Просто дома буду прятать циркуляр в ноздри, как на Ютубике учат. Двумя пальцами ра-а-аз и глубже в ноздри.
Все шло как надо: я обрабатывала места проколов, ранки заживали и почти не беспокоили. И мать с отчимом меня не трогали. Я еще тогда подумала: «Затишье перед бурей, что ли. Тьфу-тьфу-тьфу!» Хотя, скорее всего, им просто не до меня было. Обычная история: он приходит за́ полночь, говорит – таксовал, а от самого винцом попахивает и длинный волос на рубашке. Хлопанье дверей, битье посуды. А мне, между прочим, к первому уроку.
А потом скандалы прекратились, потому что отчим исчез. Он не ночевал дома три дня. На четвертые сутки, вернувшись из школы, я застала его в квартире.
– Давай, ешь садись, я сосиски разжарил, – сказал он мне вместо приветствия.
Глаза красные, жила на лбу вздулась.
Я сразу поняла: сейчас лучше ему не перечить. Надеялась: пока переоденусь и руки помою, он закончит трапезу и свалит из кухни. Зря надеялась.
