походило на больничную палату, но окно без стекол с массивной решеткой никак не рифмовалось с больничным покоем.
Да и наручники не рифмовались.
Рита и Макс были одеты в серые длинные рубахи, типа ночнушек, но из очень грубого материала. Откуда-то в голове Риты выплыло слово «рубище». Такое темное и средневековое.
– Где мы? – Рита смотрела на Макса, а тот в потолок.
– Я не знаю, я помню только, что вон тот… – Макс кивнул в сторону лысого, – ворвался в гримерку и стрелял. Сначала вверх, потом в меня. И грозу помню.
– А они не очнулись?
– Как видишь, нет. Так, кто ты?
– Я Рита, – повторила Рита, – я поклонница твоей группы. Я пришла на концерт, потом проникла в твою гримерку. Пряталась над навесным потолком. Потом…
Рита зажмурилась. Воспоминания нехотя проступали сквозь пелену осознания:
– Потом я слушала, как ты даешь интервью. После этого кто-то вошел, и все. Я здесь.
Макс посмотрел на девушку еще раз. Она была очень красивой и совсем юной. Вряд ли бы кто-то подослал к ним сейчас такую… Скорее всего она говорила правду.
Он очнулся полчаса назад. Открыв глаза, первое, о чем он подумал, это то, что он совершенно не чувствует боли. Даже пронеслась шальная мысль, что история с неизвестным мужчиной с пистолетом – это розыгрыш. Но, увидев этого мужчину, Галю и незнакомую брюнетку, которые, как и он, были привязаны наручниками к кроватям, стоящим в странной комнате с окном без стекол, Макс сделал вывод, что на розыгрыш это совсем не похоже.
– Знаешь, мне кажется, что тебя убили, – Макс постарался сказать это максимально спокойно, – он стрелял в потолок. Стрелял и попал в тебя.
– Убили? Как? А ты?
– И меня тоже. И, видимо, Галю. У меня тут только один вопрос, что тот, кто нас грохнул, делает здесь?
– Где здесь?
Слова Макса совсем не укладывались в ритиной голове. Как-то все это странно прозвучало. Их убили, а их убийца лежит в паре метров от них. Но они живы. Вроде. Значит, и не убийца он вовсе.
– Макс, погоди… – Рита сделала паузу, – но мы живы, вообще-то.
– Знаешь, меня тоже в этой ситуации чрезвычайно смущает данный факт. То есть, не то, что смущает. Просто, согласись, мы этого точно стопроцентно не знаем. Может быть, мы на том свете…
– Ага, – послышался голос лысого, – и сейчас нас распределят по местам дальнейшего пребывания.
Рита и Макс уставились на Мефодия, который ловко одним движением смог сесть на кровати.
– Ты кто?
– Я Мефодий. Остальное, как мне кажется, вам знать не нужно.
Мефодий попытался напрячь руки и порвать цепь. Не получилось.
– Что ты делаешь?
– Я хочу вылезти отсюда, – Мефодий огляделся по сторонам, – не думаю, что все это принесет мне приятные впечатления. Да, кстати, в меня тоже стреляли.
Мефодий
