на улице уже почти закончился, сквозь вздымающиеся с земли легкие испарения, можно было разглядеть улицу с рядом довольно ветхих, деревянных домишек и, белую, с зелеными куполами, церковь, стоящую в середине поселка. Умертвие не обратило никакого внимания на поднимающееся тело любовника Татьяны и, целеустремленно, зашагало по направлению к храму.
Мертвец шагал нетвердой, словно у пьяного, походкой, а его тряпье, изрядно обносившееся еще в другом мире, придавало ему вид жалкий и бомжеватый, поэтому, когда на его пути встретилась кучка подвыпивших подростков, те, естественно, решили, немного поразвлечься.
– Э-э-э, ты! Бомжа, ты кто такой, я тебя, почему не знаю? – скуластый парень грубо, явно нарываясь, обратился к бредущему, как ему показалось, в усмерть пьяному человеку.
Но, зомби, упорно шел вперед, не оглядываясь и, все так же, перебирая и шаркая ногами.
– Э, ты че, не понял, что ли? – разъяренный парень ухватил мертвеца за плечо. Немедля, «ходячий» развернулся, на пацана взглянули мутные, мертвые зрачки и, через секунду, тот почувствовал жуткую боль в руке. С ужасом глядел носовчанин на свою кисть, на которой не хватало двух пальцев, а зомби, пожевав и выплюнув на землю свою добычу, снова побрел дальше. Преследовать его компания не решилась.
– Миха, Миха! Ты, че это? Че это было? Тебе врача надо! – загомонили пьяные на разные голоса.
Но, Миха, не стал их слушать – выпитое и шок застлали ему разум и он, обернувшись к одному из пацанов, требовательно вытянул неповрежденную руку.
– Шнягу1 давай! – приказал он и, когда паренек отдал ему бутылку, сделал щедрый глоток, закашлялся, затем, помедлив, вылил все содержимое на укушенную кисть. Его перекосило от боли и, он, зажмурившись, выкинул пустую тару в кусты.
– Ч-ч-черт, больно как! – выругался он, затем, стараясь не подавать виду от мучительного жжения в руке, приказал: – В «Ночное свидание» пойдем, расслабиться надо.
Компания пьяных парней, возбужденно обсуждая происшествие, удалилась в бар, и на улицу, снова опустилась ночная тишина, прерываемая лишь лаем собак.
В это время, у дома Татьяны, бесцельно бродил бывший ее хахаль, ныне ставший чистокровным зомби. Он ходил, то туда, то сюда, пока, наконец, ему не бросился в глаза яркий свет, бьющий из растерзанного окна бревенчатой избы.
Довольно ухнув, волоча по земле кишки, он добрался до окна и заглянул в него. Там, где всего пару часов назад он весело развлекался с молодой и горячей женщиной, царил бардак: на полу виднелись грязные следы первого мертвяка, постель была скомкана и заляпана кровью, а на самой кровати недвижимо лежало тело Татьяны.
Увидев столь желанную плоть, зомби, влекомый тяжелым, мучительным голодом, забрался на подоконник, и спрыгнул в комнату.
Он тяжело приземлился на пол, затем встал, опираясь на подоконник
Пищевой спирт (примечание автора)
