в ванную и вышла оттуда с желтой косметичкой в одной руке, влажным бюстгальтером и трусиками в другой. Она запихнула все это в свою сумку и взяла с журнального столика любовный роман, а также вытащила из розетки зарядное устройство. Потом надела розовую джинсовую куртку поверх платья.
Через несколько минут они уже были в машине. Рив написал своему PR-агенту, что вскоре определится с заявлением.
Затем он отправил сообщение знакомой, сказав ей, что не придет на вечеринку. Нина оказалась права: дочь политика просто помогала ему. Он не планировал ничего, кроме выпивки, но написал, что его люди позвонят ее людям. Так он намекнул ей, что не заинтересован в более интимной связи.
– Зачем вовлекать меня? – Он выключил телефон. – Если ты хочешь получить пользу от своего двойника, это твое право. Не надо было втягивать меня в это дело.
Нина ссутулилась, обхватив себя руками, воинственно подняв подбородок.
– Я рассказала тебе, что произошло. Если ты не хочешь мне верить, не верь.
– Ты вернулась в мою жизнь в тот день, когда репортеры начали преследовать тебя. Это простое совпадение? Ты хочешь, чтобы я поверил?
Нина раздраженно вздохнула, сжимая пальцами рукав джинсовой куртки.
– Ладно, я специально шла мимо твоего дома. Я не собиралась заходить. Я даже не знала, дома ли ты.
– Тогда зачем вообще приходить?
– Мне требовалось укрытие, Рив. Я должна была получить работу, которую хотела. Я собиралась мысленно попрощаться с тобой и улететь в Лондон.
– И у тебя получилось? – шутливо спросил он, почувствовав тяжесть в животе от мысли, что ее план реализуется. Это не должно было беспокоить его, но беспокоило. – Я не подозревал, что ты затаила такую обиду. Это была месть за то, что мы расстались?
– Что? Нет. – Она выпрямилась и уставилась на него. – Мне жаль, что твоя бывшая подружка без твоего разрешения сняла секс-видео с тобой и выложила его в Сеть. Я этого не делала. – Она откинулась на сиденье. – Поэтому перестань обвинять меня в этом.
– Я тебя не обвиняю, – прорычал он, уязвленный тем, что она вообще подняла этот вопрос. Он до сих пор помнил тот инцидент, хотя его адвокат позаботился о том, чтобы видео удалили из Интернета.
Рив сжал в кулак пальцы, лежащие на колене, ненавидя это видео за само существование и еще больше себя за то, что был таким доверчивым и считал себя влюбленным.
– Ты мне не доверяешь, Рив. Ты никогда мне не доверял.
– Я никому не доверяю, – ответил он. – Ты ничем не отличаешься от остальных людей.
– О, я отлично это понимаю, – сказала она со смехом, похожим на прерывистый хрип. – Она сломала тебя. Ты боишься рассказать о себе хоть что-нибудь, что можно использовать против тебя. Но дело в том, что страдают все, а ты ничем не отличаешься от остальных людей.
Он резко вдохнул. Он терпеть этого не мог в Нине. Она умела так перевернуть ситуацию, что он начинал анализировать свое поведение. Он не сломан. И он не психопат. Он законопослушный гражданин, который оказался
