мне ему посоветовать? Я что, знаю его вкусы? Вдруг ему не понравится?
– Можешь попробовать фаршированную рыбу, – цепляюсь взглядом за это блюдо.
– Понял, – кивает и, подозвав официанта, заказывает две порции.
– Нет, я не буду, – тут же останавливаю его. – Не люблю рыбу, – поджимаю губы и заказываю салат – единственное, что в меня сейчас влезет.
Пока ждём заказ, Кирилл начинает меня расспрашивать о зданиях вокруг, и я увлечённо рассказываю всё, что знаю о достопримечательностях города, а он внимательно слушает. Слишком внимательно, я бы сказала, но стараюсь не обращать на это внимания.
– А там что? – указывает на верхушку стеклянного здания.
– Немецкая фирма сантехники, к истории города не имеет никакого отношения, – посмеиваясь, отвечаю.
Вскоре обстановка между нами становится непринужденной, и я перестаю краснеть при каждом слове или взгляде. Он рассказывает какие-то истории времён своего студенчества, заставляет смеяться и определённо очаровывает своей харизмой.
Смотри, Алёна, ещё влюбишься в него, а он вернётся к себе и забудет тебя.
Да нет, быть такого не может.
Закончив с обедом, сидим ща столиком ещё какое-то время, затем Кирилл оплачивает счёт, не разрешив мне заплатить за себя. Мне это не нравится, мы ведь не на свидание пришли, просто сели пообедать, но спорить бесполезно.
– Я сказал, что я оплачу! – твёрдо заявляет, и на секунду в его глазах что-то меняется, но также быстро исчезает.
Мы выходим из кафе и продолжаем прогулку, точнее Кирилл идёт, а я за ним. Не замечаю, как мы оказываемся перед тем самым стеклянным зданием, о котором он спрашивал. Кирилл останавливается и, спрятав руки в карманы брюк, долго смотрит на зеркальные окна. На его лице явный интерес, и мне не понятно, к чему именно. На что здесь смотреть? Обычное здание, каких много в городе. Первый и второй этаж обустроены под магазин, где и продают эту немецкую сантехнику, а третий и четвёртый – под офис. Ничего интересного, не понимаю, что вызвало такой интерес.
– Что-то не так? – не выдерживаю я.
– Нет, всё нормально, – мотает головой и наконец-то двигается с места. Всё-таки странный он человек.
Мы ходили по городу, пока не стемнело, и к вечеру мне стало совсем легко с Кириллом, несмотря на мои переживания. Нет, от своих слов я не отказываюсь, но моментами мне кажется, что я совершенно не знаю, какой он на самом деле. Будто бы сейчас он не настоящий.
На второй день Кирилл вышел из дома рано утром, никому ничего не сказав, но он и не обязан. Мы с Дашей готовились к экзаменам, и, с одной стороны, хорошо, что нам никто не мешал, но я не могла перестать думать о Кирилле. А когда он вечером вернулся, облегчённо выдохнула, что с ним всё в порядке. От ужина он отказался и долго сидел на балконе с ноутбуком на коленях.
– Он какой-то странный, – шепчет Даша, наблюдая за мужчиной в окно.
– А я говорила! – восклицаю я, радуясь,
