бодр и притом весьма приятной наружности; закаленный бурями, разумеется, но и только; по всем понятиям и обращенью истинный джентльмен; с ним, разумеется, без малейшего труда можно договориться; он хочет иметь хороший дом, и как можно скорее; прекрасно понимает, что за свои удобства надобно платить; представляет себе примерную цену; не удивится, буде сэр Уолтер запросит и более; про поместье расспрашивал; был бы польщен, если б отрядили к нему депутацию, но на этом не настаивает; сказал, что иной раз брался за оружие, но никогда не убивал; истинный джентльмен.
Мистер Шеперд был весьма красноречив; подчеркнул обстоятельства семейственной жизни адмирала, придававшие ему как съемщику еще новые достоинства. Он был женат. Бездетен. Чего же лучше? Дом не содержится в порядке, это не раз замечал мистер Шеперд, если в нем нет хозяйки; неизвестно, не более ли страдает мебель, когда в доме нет хозяйки, чем когда в нем множество детей. Леди, не обремененная детьми, сохранит мебель лучше всех на свете. Он познакомился и с миссис Крофт; она была в Тонтоне вместе с адмиралом и участвовала почти во всей их беседе.
– Дама она, кажется, весьма тонкая и умная, – продолжал мистер Шеперд, – больше задавала вопросов касательно парка, условий, налогов, нежели сам адмирал, и выказала лучшее знакомство с предметом. И к тому же, сэр Уолтер, она здесь не вовсе чужая, связана с нашими краями больше самого адмирала; то есть она сестра того джентльмена, который когда-то жил среди нас; она сама сказала: сестра джентльмена, который несколько лет назад жил в Манкфорде. Господи! Да как же его имя? Совсем вылетело из головы, а ведь только что я его слышал. Пенелопа, милочка, не напомнишь ли, как имя того джентльмена, который жил в Манкфорде – брата миссис Крофт?
Но миссис Клэй так занята была беседой с мисс Эллиот, что и не расслышала вопроса.
– Понятия не имею, о ком вы толкуете, Шеперд. Ни одного джентльмена не упомню в Манкфорде со времен старого Трента.
– Господи! Удивительно! Скоро я забуду, как меня самого-то зовут. Я же так хорошо его имя знаю! И в лицо его помню: сто раз видел; однажды явился ко мне за советом, помнится, в обиде на соседа. Человек этого соседа забрался к нему в сад (обвалился забор), воровал яблоки; пойман с поличным; но потом, вопреки моему приговору, поладил с ним полюбовно. Вот уж удивления достойно!
Все немного помолчали, и наконец:
– Вы, полагаю, говорите о мистере Уэнтуорте, – сказала Энн.
Мистер Шеперд был преисполнен благодарности.
– Именно, именно Уэнтуорт! Он самый. У него в Манкфорде был приход, знаете, сэр Уолтер, тому года два-три. Он туда приехал году примерно в пятом, так, кажется? Вы припоминаете его, смею думать?
– Уэнтуорт? А-а! Мистер Уэнтуорт, манкфордский священник. Вы ввели меня в заблуждение своим «джентльменом». Я решил было, что речь о человеке состоятельном. Мистер Уэнтуорт, помнится, совершенное ничто: без роду, без племени, ничего общего со Стрэффордами. Удивительно, как это наши
