если мягко выразиться, ты самая настоящая задница, Маркус.
– Спасибо, дружище. Повезло мне с напарником.
– Просто говорю о том, что и так бросается в глаза.
Маркус уже не слушал коллегу, мысленно готовясь к предстоящей операции. Вокруг здания стояли уличные фонари, освещавшие почти весь фасад. Здание из белого кирпича с металлической крышей явно нуждалось в покраске и как две капли воды походило на любое другое в этом промышленном районе, хотя и пустовало уже несколько лет.
– Бронежилет не забыл?
– А как же! Я его даже на ночь не снимаю, – откликнулся Эндрю.
Маркус глубоко вздохнул, покрутил головой, разминая затекшую шею, и открыл дверцу.
– Пошли, у нас есть чем заняться.
Маркус вошел первым, взяв на изготовку девятимиллиметровый «ЗИГ‐зауэр». Эндрю шел следом, сжимая в правой руке «глок». Его левая рука касалась спины Маркуса, обеспечивая оперативный контакт. Они крались по коридорам в тесной связке, словно альпинисты, соединенные страховочным тросом. Тактическое построение давало напарникам возможность перекрывать все возможные направления атаки. Помещения фабрики были просторными, с несколькими входами; в подобных условиях необходимо смотреть не только вперед, но и за спину. В их боевом порядке крылся и существенный недостаток: Маркус и Эндрю достали бы любого нападавшего, однако удачливый и хорошо вооруженный стрелок мог покончить с ними не менее легко.
Напарники предварительно разжились в риелторской конторе планом фабрики, и Эндрю видел через окно, что какую‐то из девочек – Полу или Кристи – отвели в большой кабинет слева по коридору в задней части складских помещений. Одной из заложниц было шестнадцать лет, второй – двенадцать.
Маркус кивком указал на комнату справа. Они встали по обе стороны дверного проема. Эндрю наблюдал за коридором, а Маркус повернул ручку и тихо толкнул дверь. Применив технику, известную в их кругах как «метание торта», он расположился так, что противник, заметив его из глубины помещения, не получил бы никакого преимущества по времени.
В комнате было пусто.
Они повторили тот же прием у соседней комнаты. Там оказалась пустая ванная.
Маркус поднял два пальца, указав на помещение слева, и нажал на ручку. Кабинет был заперт. Маркус молча кивнул, и Эндрю приготовился высадить замок. Маркус терпеть не мог поднимать лишний шум, однако в первую очередь им следовало вытащить девочек. Процедуру входа они отработали давно: Эндрю вышибал дверь, а Маркус врывался в помещение.
Напарники переглянулись, и Эндрю нанес удар по ручке двери. Пластина замка сорвалась с косяка, и дверь распахнулась. Маркус бросился внутрь.
Ему хватило доли секунды, чтобы оценить обстановку. На полу лежал пожелтевший, покрытый пятнами матрац; в комнате пахло потом и мочой. Девочка сидела на грязном тюфяке, ее руки и ноги перехватывала липкая лента. Рот также был заклеен. Намокшие от пота светлые волосы пленницы слиплись,
