никто не сообщал о системе охраны. Служебный возок останавливался на стоянке у двухверхового здания, за ним вверх по склону были разбросаны еще несколько таких же. Соединялись они между собой крытыми переходами, так что сверху, с высоты облаков, «Око» выглядело как образец частицы неизвестного вещества. Здания управления и вспомогательных служб – технической, пожарной, инженерной. Радар – целое поле фазированных решеток, настоящий радиолес, – располагался намного выше, у самой вершины, с той ее стороны, которая не видна из города.
Но хозяйство Ярцева находилось не там.
Шлюз пропустил их, распознав чип издалека – открыл стальные челюсти и бесшумно закрыл за спиной. Виктор Семенович с облегчением вдохнул прохладный воздух, посмотрел на рыбок в шаре-аквариуме, висящем в центре фойе.
– Ну, увидимся, Виктор Семенович, – Сеносоков втиснул ему в руку холодную ладонь.
Ярцев-старший еще раз потрогал дохлую медузу и отправился в сторону лифта.
Его работа начиналась глубоко под землей, в сердце горы, куда вели шурфы, пробитые в песчанике и сланце.
Там, в магнитной ловушке пылал термоядерный огонь.
Зачем радару столько энергии, Ярцев-старший понятия не имел, да и не задавался этим вопросом. Наум Игнатьев – Игнат, как его фамильярно обозвал Сенокосов, – главный энергетик «Ока» был человек неразговорчивый и хмурый, Ярцеву было с ним легко. Он и сам не большой мастер говорить.
Предприятию нужна была энергия, и они ее давали. Ярцев знал и любил свою работу и умел ее делать. Этого Виктору Семеновичу хватало, чтобы чувствовать удовлетворение. Все идет, как надо, когда все показатели в норме.
Датчик телесного рода выдал подтверждение, дверь распахнулась, пропуская его, и беззвучно закрылась. Сенокосов сел в кресло, с наслаждением откинулся, подставил лицо под ледяную струю охладителя.
– Надо закупить другие автобусы, – прогудел он. – Эти ни к черту не годятся.
Он стукнул пальцем по подлокотнику, дубовая столешница подмигнула ему, проекторы замерцали, сформировали рабочий стол.
Сенокосов не любил воздушные экраны, но с большими объемами информации на них гораздо удобнее работать.
Он вывел дело Ярцева, вписал пару строчек, когда замигал входящий.
– Олег Геннадьевич, тут Шизик очень к вам просится.
– Паша, сколько раз говорить – Гелий Ервандович, а не Шизик! Надеюсь, он тебя не слышал?
– Обижаете, шеф. Так пропускать?
– Конечно! Я буду в конференц-зале. – Сенокосов отключил связь. – Вот идиот.
…Гелий Ервандович Серебряков, главный разработчик проекта «Невод», нетерпеливо прохаживался по залу, разглядывая снимки на стенах. Виды Большого Кавказского хребта, Фишт, олимпийский Сочи… Пусть полюбуется, ведь из-под земли не вылезает, копается в потрохах «Невода».
Сенокосов специально помедлил, прежде чем войти. Пусть
