останутся на куртинах, то же самое сделает с ними пехота. Ближайшей заботой Лу были те, кто пытался сдаться. Десятки португальских солдат, бросив разряженные винтовки, стояли с поднятыми руками. Лу подъехал к одному, улыбнулся и коротким ударом разрубил ему голову.
– Пленных не брать! – велел он своим людям. – Никаких пленных!
Пленные замедлили бы уход из форта, к тому же резня, учиненная в отношении целого батальона, должна послужить серьезным предупреждением армии Веллингтона, показать, что, достигнув испанской границы, она столкнулась с новым, более решительным противником, чем то войско, которое гнала от Лиссабона.
– Убейте всех! – крикнул Лу.
Какой-то португалец выстрелил, и пуля просвистела в дюйме от короткой седой бородки генерала. Лу рассмеялся, пришпорил серого коня и устремился в погоню за несчастным, посмевшим покуситься на его жизнь. Португалец отчаянно пытался спастись, но Лу легко догнал его и рассек ему спину ударом палаша. Раненый упал, корчась от боли и крича.
– Оставь его! – крикнул Лу французскому пехотинцу, собиравшемуся прикончить касадора и тем самым избавить от мучений. – Пусть умирает долго и страшно. Он это заслужил.
Немногочисленные португальские стрелки, оставшиеся на стене, открыли огонь, и Лу отъехал подальше.
– Драгуны! Спешиться!
Пусть пешие драгуны поохотятся на дерзких беглецов, решил генерал, пехота же тем временем разберется с Ирландской королевской ротой и стрелками, которые, похоже, нашли убежище в казармах.
Жаль, конечно. Лу надеялся, что авангард захватит Шарпа с его проклятой «саранчой» в арсенале и что к настоящему времени уже будут отомщены солдаты, убитые англичанином. Но нет, стрелок скрылся, и теперь его придется выкуривать, как лису из норы. Пытаясь определить, сколько у него осталось времени на штурм казарм, Лу наклонил циферблат часов так, чтобы на него упал свет луны.
– Месье! – послышался голос, и генерал закрыл крышку часов и спрыгнул с седла. – Месье!
Лу обернулся и увидел рассерженного узколицего португальца в сопровождении высокого французского капрала.
– Месье? – вежливо отозвался Лу.
– Меня зовут полковник Оливейра, и я должен заявить протест, месье! Мои люди сдаются, а ваши солдаты убивают их! Мы ваши пленные!
Лу достал из ташки сигару и наклонился к угасшему костру, чтобы найти уголек и прикурить.
– Хорошие солдаты не сдаются – они просто умирают.
– Но мы сдаемся, – с горечью признал Оливейра. – Возьмите мою саблю.
Лу выпрямился, затянулся сигарой и кивнул капралу:
– Отпусти его, Жан.
Оливейра стряхнул державшую его руку капрала.
– Я выражаю протест, месье, – повторил он сердито. – Ваши солдаты убивают людей, которые подняли руки.
Лу пожал плечами:
– На войне случаются
