коротко ответил Алексей.
Фёдор медленно обернулся.
– Что ж, тем лучше, – просто молвил он, разводя руками. – То даст время ноге моей срастись, ежели сегодня не велено мчаться нам куда-то из Слободы.
– Будь ты парой летами младше, Федя, выпорол бы тебя до самой плоти, – твёрдо произнёс Алексей, в голосе том была угроза совершенно особого толка.
Старший Басман звучал твёрдо и спокойно, и Фёдору, кому, как не Фёдору, знать всю серьёзность слов, сказанную именно таким непоколебимым, но мертвенно холодным тоном.
– Отчего же не выпорешь меня сейчас? – спросил юноша, внешне оставаясь невозмутимым.
Алексей усмехнулся, но глаза его хранили прежнюю суровость.
– Хотя бы оттого, – ответил он, – что сам ты при оружии сейчас.
Фёдор непроизвольно опустил взгляд на свою саблю, что висела на поясе. Алексей глубоко вздохнул, покручивая хлыст в руках, и продолжил:
– И управляться им умеешь, – кивнул Басманов-старший, продолжая глядеть в пол. – Да и без толку бить тебя, всё равно по-своему учинишь.
Фёдор прислонился к стене и скрестил руки на груди.
– И умён ты, Федя, и смел, в самом деле… не по годам, – Алексей поднял взгляд на сына. – Не поверил бы, если бы кто за столом хвалился бы, что сын их уже самим государем отмечен. Не поверил бы.
Алексей умолк. Фёдор не менял своего положения, пока отец не продолжил:
– Ты стал мужчиной. И воином. Притом славным, – Алексей несколько раз кивнул. – Какого чёрта это было вчера на пиру?
Едва прозвучал этот вопрос, Фёдор удивлённо вскинул брови и широко распахнул глаза.
– Не вам меня, батюшка, в пьянстве упрекать. Да и что с той выходки дурного сделалось? Да и государь нашёл в том потеху, и ничего боле, – ответил Фёдор, пожав плечами.
– Ну и наградил же Господь милосердный меня отроком этим поганым! – Алексей поднялся со своего места и в несколько шагов приблизился к сыну.
Фёдор тотчас же схватился правою рукой за рукоять сабли, повинуясь ратной привычке, но Алексей вцепился в сына, точно капканом. Мужчина до боли сжал руку, не дав оголить и дюйма стали. Фёдор стиснул зубы, но не проронил ни слова.
– Вымесок проклятый! – бросил Алексей и отошёл прочь, отпустив сына. – Чтоб больше не видел я тебя за плясками этими!
Басманов-старший сплюнул на пол, отходя прочь, к выходу.
– А ежели сам царь-батюшка велит? – усмехнулся Фёдор, пожав плечами.
Алексей обернулся на своего сына и оглядел того с ног до головы.
– Опоздал ты, Федюша, – усмехнулся Алексей. – Есть уже на службе государевой плясуны.
– Как знать, – тихо пробормотал Фёдор себе под нос.
Низкие тучи не разошлись даже днём. Они заволокли всё небо и не пропускали света. Выпавший снег уже не таял.
Фёдор
