href="#n_40" type="note">[40].
«Преступлениями, посягающими на безопасность мореплавания», в теории российского уголовного права принято считать общественно опасные деяния (действия или бездействие), посягающие на установленный законом или иными нормативными актами порядок безопасного функционирования (движения и эксплуатации) морских транспортных средств, охрану человеческой жизни на море и окружающей морской среды[41].
Учитывая то обстоятельство, что в уголовном законе нет определения транспортных преступлений, исследование этой проблемы в теории уголовного права следует признать оправданным. Изучение категории «транспортные преступления» на уровне отдельного и единичного способствует созданию общего определения рассматриваемого понятия.
Вместе с тем в уголовно-правовой доктрине было высказано сомнение в целесообразности широкого использования этого термина, так как будучи не совсем точным, он может породить «неправильное представление о том, что деятельности транспорта органически присущи какие-то преступления»[42]. Термин «транспортные преступления» (во всяком случае для обозначения им соответствующей главы УК РФ) в настоящее время не признает удачным И. М. Тяжкова[43]. Предлагается поэтому в качестве эквивалента понятия «транспортные преступления» использовать иные выражения: «преступления, нарушающие правильную работу транспорта», «преступления, нарушающие нормальную деятельность транспорта». Думается, что эти опасения лишены каких бы то ни было оснований. В противном случае пришлось бы поставить под сомнение правомерность упоминания в законодательстве и употребления в научном лексиконе понятий «экономические», «экологические», «компьютерные», «половые» преступления. К тому же предложенные эквиваленты чересчур громоздки, а главное – не точны, ибо транспортные преступления посягают не на правильную работу транспорта или нормальную его деятельность, а на иные общественные отношения.
Попытку восхождения от единичного к общему при определении понятия транспортных преступлений предприняли в свое время Н. С. Алексеев и Б. А. Куринов. Первый транспортным преступлением считал «такое общественно опасное действие или бездействие, которое непосредственно посягает на правильную, отвечающую интересам… государства работу транспорта»[44]. Второй к транспортным преступлениям относил «такие преступные деяния, которые посягают на безопасность движения механического транспорта»[45].
Оба определения не лишены, на наш взгляд, ряда существенных недостатков. Во-первых, они не отражают всех наиболее устойчивых и характерных признаков транспортных преступлений, акцентируя внимание лишь на отдельных из них. Во-вторых, если определение Н. С. Алексеева страдает чрезмерной широтой (посягательство на правильную работу транспорта не всегда сопряжено с угрозой безопасности его функционирования), то дефиниция Б. А. Куринова, напротив, содержит слишком узкую трактовку
См.: Курс уголовного права. Особенная часть. М., 2002. Т. 4. С. 571, 572.
