за эти преступления, были сосредоточены в гл. 31 «О необъявлении о находке, присвоении чужого имущества и злоупотреблении доверием» (ст. 577–580). При этом под злоупотреблением доверием понималось злоупотребление полномочием или властью по имуществу, властью, предоставленной субъекту для соблюдения чужих имущественных интересов, независимо от того, лежит ли в основании такой власти частное соглашение или закон, поручение правительства или положения, определяющие службу в акционерных либо иных установлениях[54]
В соответствии с Уголовным уложением содержание злоупотребления доверием составляла не моральная обязанность быть верным своему слову или своему обещанию, ни даже юридическая обязанность к исполнению существующего обязательства по имуществу, а особо установленная договором или законом обязанность поступать добросовестно в определенной области[55]«Нарушить доверие, значит, не только не оправдать надежды на добросовестное исполнение обещания, но совершить действия, противоречащие особо установленной для виновного, в силу заключенного им юридического отношения, обязанности по опеке чужого имущества, которому взамен того и через употребление во зло принадлежавшей виновному над ним власти, причиняется вред»[56] – отмечалось в пояснительной записке редакционной комиссии по подготовке Уголовного уложения 1903 г.
Считалось, что состояние виновного на частной службе по найму не устанавливает само по себе между ним и нанимателем такого отношения, которое должно быть ограждаемо в обязательном порядке постановлением о злоупотреблении доверием. Напротив, служба государственная, общественная или в основанных с разрешения правительства установлениях благотворения, кредита, акционерных обществах или товариществах на паях создавала для виновного определенное положение, возбуждающее к нему доверие третьих лиц в силу самого факта занятия им определенной должности. Обычно она основывалась на законе или письменных актах, сила и значение которых были не меньше, чем письменное поручение, возлагающее обязанность иметь попечение об имуществе или имущественном интересе. Поэтому такая служба не только сравнивалась с отношениями по доверенности, опеке или письменному поручению, но даже ставилась несколько выше их, и злоупотребление служебным положением во вред чужому имуществу определялось как тяжкий вид злоупотребления полномочием.
В соответствии со ст. 578 посягательства против чужого имущества со стороны должностных лиц, призванных по службе к его хранению, наблюдению или попечению за ним, могли состоять или в присвоении, или в похищении, или в злоупотреблении полномочием, предоставленным виновному по службе. Все эти деяния соединялись в одной статье отчасти потому, что в них имелось полное тождество субъекта и значительное сходство по предмету посягательства, отчасти ввиду назначения за них одинаковых наказаний при идентичной системе смягчающих и отягчающих вину обстоятельств,
См.: Уголовное уложение 22 марта 1903 г. / Изд. Н. С. Таганцева. СПб., 1904. С. 834.
См.:
См.: Уголовное уложение 22 марта 1903 г. / Изд. Н. С. Таганцева. СПб., 1904. С. 833.
