расовой, религиозной ненависти или вражды» и т. д. Таким же образом в УК РФ появились и другие составы со многими совпадающими квалифицирующими признаками.
Следовательно, выступая в качестве противовесов в системе законодательного регулирования, процессы унификации и дифференциации не являются взаимоисключающими направлениями в развитии права и законодательства[183].
Возвращаясь к значению унификации и дифференциации, необходимо отметить, что разумно проведенные дифференциация и унификация – это благо для права, законодательства и правового регулирования. Недостаточно продуманная унификация может вызвать пробелы и рассогласования в правовом регулировании и представляет собой негативное для права явление[184]. Точно так же вредна излишняя дифференциация: она вызывает значительное увеличение объема действующего законодательства, порождает заметные трудности в правоприменении, ослабление функциональных взаимосвязей между составляющими системы права и законодательства и как следствие – противоречия и коллизии при применении правовых норм.
Концепцией уголовного законодательства, опубликованной в 1992 г., дифференциация названа принципиальным направлением реформы отечественного уголовного законодательства[185]. Данная позиция разделяется многими известными исследователями в области уголовного права. Так, Б. В. Волженкин рассматривает дифференциацию в качестве определяющей задачи для действующего уголовного законодательства[186]. Т. А. Лесниевски-Костарева полагает, что «дифференциация уголовной ответственности… должна стать ключевым направлением постреформенного развития российского уголовного законодательства и уголовно-правовой политики в целом»[187].
Однако представляется, что авторами не в полной мере учитывается значение другой тенденции развития права и законодательства – унификации. О. Н. Садиков справедливо отмечает, что дифференциация не может быть самоцелью, она должна быть целесообразной и сочетаться с унификацией[188]. Дифференциация – это лишь одна сторона, одно из ключевых направлений развития правового регулирования, которое не сможет быть эффективным, если в нем не будут разумно сочетаться оба эти процесса – и дифференциация, и унификация. В связи с этим думается, что унификация должна быть признана не менее важной тенденцией правового регулирования, а применительно к отрасли уголовного права – одним из двух основных направлений уголовно-правовой политики.
Поэтому курс на распространение процессов унификации в российском праве и законодательстве в дальнейшем будет набирать обороты, что диктуется существующими правовыми реалиями, так как для эффективного решения стоящих перед обществом и государством задач необходимо слаженное, непротиворечивое и беспробельное правовое регулирование. Настоятельная
В этом плане справедливо высказывание С. С. Алексеева о том, что нет оснований для противопоставления понятий «унификация» и «дифференциация» правового регулирования (см.:
К сказанному можно добавить, что пока идея унификации прочно не прижилась ни в теории уголовного права, ни в уголовном законодательстве. И если законодатель в своей деятельности периодически обращается к унификации, используя, например, «блоковый» принцип изложения квалифицирующих обстоятельств или стремясь к унификации объективной стороны сходных деяний, то в теории уголовного права зачастую забывают о необходимости осуществления унификации даже в указанных принципиальных случаях, когда ведут речь о регулировании однородных отношений и предлагают внести изменения в УК (см., например:
См.: Концепция уголовного законодательства Российской Федерации // Советское государство и право. 1992. № 8. С. 43–45.
См.:
См.:
