там: на улице, в компании таких же как и я – плохих мальчишек и девчонок. Я же был тогда твёрдо убеждён в том, что вот это и есть настоящая жизнь, а не та, которую нудно преподносят по средствам массовой информации, о которой вещают разные фуфлогоны с высоких трибун и телевизионных экранов, и которую назойливо навязывают детям старшие. Жизнь, она только тогда жизнь, когда она проходит в твоё удовольствие, чем бы ты не занимался: копаешь землю и сажаешь сад, тебе это нравится – значит это твоё; пашешь на станке в две смены и от этого ловишь кайф – значит это твоё; а уж если ты чувствуешь себя человеком с большой буквы, когда ты бухаешь в весёлой компании – значит твоё именно это, это твоя зона комфорта и твоя норма жизни. Все попытки отнять её у тебя и изменить, ни к чему хорошему для тебя привести не могут. Тебя можно принудить внешне, но внутренне тебя всё равно будет всегда тянуть туда, где твоя, по твоим оценкам, норма.
В чём-то я тогда был прав, сам того не осознавая, но во многом серьёзно заблуждался. Что-то изнутри мне подсказывало, что я не прав, что это путь в никуда, вернее в пропасть и я стал всё чаще задумываться о правильном и неправильном образе жизни. Наверное просто мозгу нечем больше было заняться. В то время эти думы меня так ни к чему и не привели. Не хватало информации. С информацией в то время было действительно не очень.
Менялись жизненные ситуации, иногда очень резко, например, призыв в армию. Первое, что удалось мне на первых же месяцах армейской жизни, это избавиться от всех лишних гражданских килограммов. Стало легко, но жутко голодно. Зато я смог выполнять ранее не доступные физические упражнения, это меня как-то воодушевило и от нечего делать на втором году службы подтолкнуло-таки на добровольные занятия физкультурой, как я её тогда видел. Но тогда больше за компанию с товарищами. Поддержание себя в форме было модным в Советской Армии. Гимнастикой солдаты на втором году службы занимались без принуждения, по своей воле, поэтому меня это и заинтересовало. Никто не заставляет, а человек как бы сам себя истязает на турнике или на брусьях, или же гирей, вот, что было для меня удивительно и сначала не совсем понятно.
1983 год. Закавказье. Советская Армия.
Там вдали от дома, увидев совсем другой мир и других людей, я первый раз серьёзно задумался о здоровье и своей физической форме. Не только потому, что именно там, в Советской армии в дальнем гарнизоне, у меня в карауле первый раз прихватило сердце, да так, что я оказался в санчасти, а скорее совсем по другой причине. Дело в том, что в армии я видел вокруг себя много здоровых крепких парней старшего и даже своего призыва, серьёзно занимающихся своей физической формой не по принуждению, а для себя лично. Молодые ребята, уже старослужащие, которым никакой труд уже был не положен по армейским понятиям, совершенно добровольно истязали
