действиях, направленных на совершение преступления. Так, Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» отметил, что не является преступлением намерение дать взятку, получить взятку, осуществить коммерческий подкуп «в случаях, когда лицо для реализации высказанного намерения никаких конкретных действий не предпринимало»[129].
Определенный интерес представляет вопрос о границах действия. Являясь внешним актом противоправного, общественно опасного поведения субъекта, действие начинается с момента совершения первого осознанного и волевого телодвижения или слов, произнесение которых признается преступлением.
Конечным моментом действия является его завершенность (например, высказанное требование о передаче чужого имущества при вымогательстве) или наступление общественно опасных последствий (например, изъятие чужого имущества при краже). Момент окончания действия в первую очередь определяется конструкцией статьи, предусматривающей ответственность за конкретное преступление. Кроме того, действие может быть прервано по обстоятельствам, не зависящим от воли виновного (например, при покушении), или декриминализировано.
В теории уголовного права с давних пор обсуждается вопрос о том, ограничивается ли действие в уголовно-правовом смысле телодвижениями или включает в себя используемые человеком силы, предметы и закономерности[130].
По мнению одних ученых, действие как уголовно-правовая категория ограничивается сознательным телодвижением, и поэтому нет оснований включать в понятие действия те силы, которые использует лицо в своей преступной деятельности, и тем более закономерности объективного мира. «Неправильно включать в понятие действия силы, которые использует лицо в своей деятельности, а тем более закономерности объективного мира. Действия человека зависят от его воли, закономерности же внешнего мира от воли и создания человека независимы»[131].
Другие ученые считают, что действие охватывает собой не только телодвижения человека, но и те силы, которыми он пользуется, и те закономерности, которые он использует[132]. «Действие включает также использование различных сил природы, механизмов, устройств, радиоактивных веществ и т. д., которыми пользуется лицо, совершающее преступление»[133].
Более предпочтительной представляется вторая позиция, так как невозможно ограничить понятие преступного действия только собственными телодвижениями лица, совершающего преступление. К. Маркс, характеризуя процесс труда, отмечал, что человек пользуется механическими, химическими, физическими свойствами вещей для того, чтобы в соответствии со своей целью применить их как орудия воздействия на другие вещи, что они становятся «органом его деятельности, который он присоединяет к органам своего
Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 4. С. 7.
Этот вопрос обсуждался и в дореволюционной литературе. Так, виднейший криминалист того периода Н. С. Таганцев писал, что преступные действия могут быть осуществлены различными средствами, и «таким средством может быть прежде всего собственное тело и его органы, а затем вне находящиеся предметы материального мира и проявляющиеся в нем силы. Далее, этими средствами преступной деятельности… могут быть не только неодушевленные предметы, но и одушевленные; не только силы природы, но даже, при известных условиях, другое лицо» (
См., напр.:
Уголовное право. Часть Общая. Часть Особенная / Под редакцией Л. Д. Гаухмана, Л. М. Колодкина, Е. В. Максимова. М., 1999. С. 99.
