всё утро до отплытия из бухты Леверра отец пробыл в скверном расположении духа. И я хотела было вновь узнать, где и как Илари, а то и попросить увидеть его, но не решилась. Его ответ предугадать можно было и так.
Признаться, в какой-то миг я начала опасаться, что Илари просто избили до полусмерти ещё по дороге в Леверр, а его тело бросили в каком-нибудь лесу. Ведь мне отец об этом мог сказать всё что угодно – допытаться правды я всё равно не смогла бы. Но уже перед самым отплытием стало известно, какую такую участь подготовил отец для молодого стражника.
Когда все вещи были уложены на дно дромона, а гребцы сели на вёсла, я вышла из шатра, что был натянут у кормы корабля, чтобы напоследок глянуть на зелёный берег Джинарии, прежде чем мы покинем его надолго.
Оказалось, его величество Кранман всё же прибыл нас проводить – с солидным сопровождением из замка. Была тут и Варайя, которая то и дело встревоженно вытягивала шею, словно кого-то высматривала. Были и скучающие придворные, которым, в общем-то, не было дела до того, кто прибывал в Леверр, а кто уезжал. Путь это даже сам советник правителя из соседнего королевства.
Прежде чем по сходням подняться на борт, отец всё же приостановился перед его величеством и кивнул, что-то коротко ему сказав. Лицо короля тут же помрачнело, но он всё же нашёл в себе силы улыбнуться.
– Зря, Лисварх, – донёс до слуха его слова ветер. – …было бы лучше.
И Кранман поднял на меня многозначительный взгляд. Отец покачал головой, затем в сопровождении оруженосца и слуг всё же поднялся на корабль. Следом за ним носильщики притащили некоторые его личные вещи, и только тогда самым последним на борт взошёл Илари.
Я даже не сразу его узнала: в простой рубахе и штанах – без единого знака принадлежности к герцогскому дому де ла Исла. На лице несколько ссадин и хороший кровоподтёк у виска – уже густо посиневший, а значит, он получил его ещё по дороге в Леверр. Похоже, за сопротивление от посыльных короля ему хорошенько досталось.
Мне захотелось махнуть рукой, чтобы привлечь его внимание, но он даже не смотрел в мою сторону. Думается, стану настаивать – и будет совсем плохо.
– Ох, что же будет, – прошептала рядом незаметно подкравшаяся Лелия. – Вы же посмотрите, как его разукрасили!
– Проклятый Шассер, – буркнула я в ответ. – Это из-за него мы вернулись.
«А из-за меня ввязались во всё это», – сама собой всплыла в голове подленькая мысль. Да, Охотник виноват в том, что не упустил случая проучить меня и доложил о нас королевским посланникам. Но началось-то всё из-за меня!
Илари прошёл мимо в стороне. Его подвели к мачте и, усадив на дно корабля, привязали к ней, заломив руки за спину. Другой верёвкой перехватили шею и чуть прижали к древку – чтобы не мог опустить голову.
Расслабится – и грубая пенька сразу начнёт натирать влажную от пота кожу. А за весь день – это просто страшное мучение. Ни поспать толком, ни дать отдыха напряжённым мышцам. Даже и не скажешь сразу, что хуже: получить пару
