за ахинею вы несете! – Антонов вскочил с кресла. Глаза его метали молнии. – Я не понимаю, зачем вы устроили весь этот цирк с дурацкими вопросами, но лично у меня нет времени на подобную ерунду. Все. Я пошел, – рявкнул он, допил виски из стакана, взял со стола пачку сигарет «Winston» и направился было к выходу. Но Быстрова перегородила ему дорогу и спокойно произнесла:
– Прекратите истерику! Вы же мужчина! Держите себя в руках! – и потом более мягким голосом, – вернитесь, Дмитрий, мы еще не договорили. Между прочим, у нас тоже мало времени, а дел навалом. Поэтому давайте не будем тратить время друг друга попусту, отвечаете еще на пару вопросов – и мы идем на ужин. Если хотите, можете пойти вместе с нами.
Дмитрий сделал над собой усилие, и лицо его перестало дергаться, словно при нервном тике. Постепенно краски вернулись на его бледные щеки, а руки перестали дрожать. Он медленными шагами вернулся назад, в комнату, но уже сел не в кресло, а на стул, стоящий с другой стороны стола. Снова закурив, он довольно зло посмотрел на Яну и процедил:
– Валяйте, задавайте свои вопросы. Я чувствую, что вы не оставите меня в покое, пока не узнаете все, что вам нужно. Но если вы думаете, что я догадываюсь, кто бы это мог прислать дурацкие фотки, то глубоко ошибаетесь – я совершенно не в курсе…
– Дмитрий, надеюсь, вы понимаете, что вляпались в плохую историю, – сказала спокойным тоном Быстрова. Антонов давно начал раздражать ее своими перепадами настроения и хамством. Ее так и подмывало спросить его, почему он, чуть не сбив их с Маргошей, даже не остановился на лесной дороге, но она решила не рисковать – еще успею, – подумала она, а вслух произнесла:
– Поэтому советую вам быть предельно откровенным с нами – ради вашего же блага. И мы постараемся вам помочь. Итак. Расскажите нам, кто такая эта таинственная «ОНА», которую вы так боитесь. – И, видя, что Дмитрий никак не реагирует на ее слова, добавила, – я имею в виду ваше странное поведение на юбилее Владислава.
«Он точно псих, – поздно спохватилась Быстрова, видя, что Антонов снова вскочил со стула и дико вытаращился на нее, – мама дорогая, а ну как начнет сейчас хохотать и кататься по полу, что мы с Маргошей тогда делать будем?»
Как бы поняв ее беспокойство, Маргоша, все это время тихо стоявшая у окна, подошла к ней и встала рядом. «Молодец», – мысленно похвалила ее Яна, а вслух сказала:
– Дмитрий, вы, пожалуйста, только успокойтесь. Мы ведь хотим лишь помочь вам и Владиславу. Попытайтесь спокойно и рассудительно отнестись к подобному положению вещей и расскажите нам обо всем, что знаете сами.
Антонов, все еще тяжело дыша, плюхнулся снова на стул. По его лицу было видно, что в душе его идет недюжинная борьба между страхом и желанием спастись от неведомого врага. Наконец он налил себе еще виски, залпом осушил стакан, потом вынул дрожащей рукой сигарету из пачки, закурил и через полминуты хриплым голосом пробормотал:
– Мне кажется, что за мной все время
