поинтересовался, не узнает ли его постовой в лицо. Постовой заявил, что он не взирает на лица, его интересует только совпадение документов подателя с утвержденным начальником безопасности списком. Скворцов потребовал позвонить в приемную Сусликова. Постовой сказал, что в приемную звонить не уполномочен, но начальнику смены доложит. Он попросил Скворцова-Зильденшухера отойти в сторонку и постоять там до выяснения ситуации. Сесть было негде, телефоном пользоваться было нельзя. Кладу ничего не оставалось, как переминаться у колонны и наблюдать за пропускным режимом.
– Алло! Первый? Первый, я седьмой. Тут у нас нештатная ситуация. Пришел посетитель с фамилией Зильденшухер, утверждает, что он Скворцов. Говорит, что это его, ну…, – часовой понизил голос – пездоним такой. Имя-отчество совпадают. Но документов на пездоним у него нет. – К кому пришел? К Сусликову. Ясно, есть ожидать. Ожидайте, гражданин, – бросил постовой в сторону Скворцова.
Скворцов прислонился к колонне задней частью своего торса и сложил на груди руки. Входящие и выходящие, знавшие его если не лично, то в лицо, кивали приветственно головами, но никто не останавливался и не любопытствовал, что заставило его подпирать в столь неудобном месте правящую колонну. Не то место, чтобы приставать с расспросами, да еще на виду у охраны.
– Видите, какая у меня известность, – обронил постовому Кладимир.
– А у нас тут неизвестные не ходят, – отрезал постовой.
Прошло минут пятнадцать, пока информация прошла в одну сторону и вернулась обратно в виде нарочного, принесшего дополнительный список на одну персону с печатью и начальственной подписью. Скворцова пропустили. Быстрым шагом он проследовал к чертогам Сусликова и, круто заворачивая за угол, чуть не наткнулся на Неуемного, покидающего туалет. Вид у Неуемного был взъерошенный, как после большой головомойки. Похоже, что-то было не так с портативной этикой, которой Кремль поручил ему заниматься, заключил Скворцов.
Сусликов встречал его в дверях.
– Ждать себя заставляешь, Клад. Важным себя почувствовал? Яблочный сок в голову ударил?
– Виноградный.
– Ты смотри, блюди себя. Не теряй головы. А то отберу «Виноградный сок», на одном «Скворцовом гомоне» пятерых детей не прокормишь. У тебя ведь теперь пятеро?
– Пятеро.
– Плодовитый. Всех зачал кошерно?
– Я не ортодокс, хоть и еврей.
– Ну, значит, ничто греховное тебе не чуждо. Продолжим грешить вместе.
– У меня на мужиков нет тяги.
– А это не важно. Здесь я всех натягиваю. А тебе надо только зубы сжать и потерпеть.
– А мне все пополам. Я тефлоновый.
– Ну, и отлично. Металлическими приблудами скрести тебя не буду. Деревянной лопаточкой попользуюсь.
– Главное, чтобы без заноз…
– В тефлоне не застрянут.
