откатиться – и правильно я сделал. В пол, там, где только что лежал, ударил кастет и выбил каменную крошку. Мощно лупит, однако!
Оказавшись на боку, я нашёл взглядом то, что ударило меня сзади, и нехорошо выругался.
– Вот мы и встретились, наконец, – произнёс яичный голем высотой почти до потолка.
Одна его рука была чуть короче другой – после того подзатыльника, что он мне влепил.
Что-то стукнуло. Я перевёл взгляд на двери и увидел, что они закрыты на внушительной толщины засов.
Глава 9
Думать надо было быстро, и шестерёнки у меня в голове завертелись со страшной скоростью. Помимо пяти яичных мажоров, нарисовался ещё здоровенный голем. А это – плюс десятка два яиц, отрицающих яичность. И на всё про всё – два заряда.
То, что яйцекратов стрельба не пугает – это я уже понял, в самом начале. Их вообще ничто не пугает, ребята сильно отмороженные по части отрицания яичности. Выстрелю в голема, одно яйцо взорвётся, ну, два, если повезёт. Остальные перестроятся и кинутся в атаку. Смит с друзьями, может, и вздрогнут, но, увидев отвагу голема, тут же бросятся на подмогу. Фигня, меня ж тут прикончат.
Мне показалось более целесообразным пристрелить кого-нибудь из компании Смита, чтобы хотя бы они обделались от ужаса с гарантией. Мучиться выбором я не стал. Взял на мушку того придурка, с пластырем на башке, и выстрелил.
Грохнуло от души, акустика тут была хорошая. «Меченое» яйцо взорвалось, разлетелось буквально вдребезги. А что особенно ценно – его бейсбольная бита, вертясь, полетела в сторону и воткнулась в бок другому яйцу. Это яйцо, мученически вскрикнув, выронило «розочку» и покачнулось.
«Пробитое тело наземь сползло, – почему-то вспомнилось мне. – Приятель впервые покинул седло…» С Фионой переобщался, не иначе, стихи в голову лезут.
Расчёт полностью оправдался. Смит и трое оставшихся яйцемажоров застыли на месте, белея от ужаса. А вот яйцекратский голем даже яйцом не повёл по поводу случившегося. Просто попёр на меня, звонко цокая яйцами по каменному полу.
Я попытался встать. Спина сделала мне огромное одолжение. Боль не прошла совсем, но утихла, оставив возможность двигаться. Чем я и воспользовался. Отскочил с пути голема и побежал на трёх яйцемажоров, что-то страшно крича. Детишки, основательно обделавшись, раскатились в разные стороны.
Добравшись до издыхающего яйца с торчащей вверх битой, я схатился за рукоятку.
– Стой! – раздалось снизу. – Не вытаскивай! Белок смешается с желтком, и я умру! Надо вызвать врача! Кто-нибудь, позовите Яйцедока!
В общем, вытаскивая биту, я испытывал угрызения совести. Но, блин! Этот парень знал, на что шёл, значит, должен был быть готов к такому исходу. Но он явно был не готов. Ни одному придурку даже в голову не пришло, что им будут оказывать сопротивление, и они при этом даже могут потерпеть поражение. Нет в них самурайского духа, вот ни капельки.
С биты упала густая капля. Яйцо на полу захрипело и
