самоучки, поэтому для их удержания не требовалось много магической энергии. Это понятно по тусклому свету, наполняющему клетку. Темница же Авениры пылала, как солнце, и Даша прищурила глаза, чтобы не повредить сетчатку. Практически наощупь преодолела оставшийся путь и коснулась одной из стен клетки, чтобы войти внутрь. Магия радушно впустила работницу департамента в небольшое помещение, где подобно приведению над полом парила Авенира. Ее седые сваленные волосы топорщились в разные стороны, морщинистое серое лицо исказилось в гримасе боли, а иссушённое старостью тело не подавало никаких признаков жизни.
Дарья всхлипнула, глядя на несчастную женщину, но быстро взяла себя в руки, потому что пришла не жалеть ее, а задать вопросы, на которые лишь бывшая глава Ковена в силах ответить. Белая ведьма коснулась плеча Авениры, немного сбавляя тем самым натиск магических оков, и женщина со стоном повалилась на пол. Сложно было поверить, что эта несчастная хрупкая старушка когда-то хотела уничтожить мир…
– Я знала, что однажды ты придёшь, дитя моё, – скрипучим голосом выдала Авенира и издала звук, слабо напоминающий смех.
– Я хочу спросить…
– Пришла просить помощи у той, кого обрекла на вечные муки? – сказала, резко поднимая голову и злобно утирая со щек слёзы, от которых сухая кожа неприятно щипала.
– В том, что ты здесь, нет моей вины, – сглатывая комок жалости, тихо ответила Дарья, и пусть она, наверное, никогда не сможет назвать эту женщину матерью, такого конца она ей всё равно не желала.
– Ладно. Говори, чего хотела и проваливай отсюда. Нечего тебе этой дрянью дышать, – ворчливо произнесла Авенира и, кряхтя, пыталась подняться на ноги, прекрасно чувствуя, что воздух в ее камере насквозь пропитался проклятием.
Даша, поджав губы, бросилась на помощь матери, но женщина оттолкнула ее, не терпя жалости в свою сторону. Она знала, на что шла и была готова ответить за это сполна.
– Хорошо. Ты знаешь, как избавиться от темной магии? – наконец, произнесла то, что хотела, Дарья и пристально посмотрела на ведьму, нервно заламывая пальцы.
Времени было мало, в любой момент сюда могли ворваться бойцы департамента, и тогда она уже не спасёт не только Амалию, но и саму себя.
– С чего такой вопрос? – удивленно изогнула брови Авенира.
– Моя дочь… Гримуар открыл ей свои тайны и… и теперь я боюсь, что темная сила завладеет ее разумом, – прошептала еле слышно и спрятала лицо в ладонях, пытаясь скрыть слёзы.
– Дочь значит… – морщинистый рот растянулся в ехидной улыбке, обнажая почерневшие зубы. – Конечно, книга открылась ей. В ней моя кровь. Гримуар открылся бы и тебе, если ты этого на самом деле захотела.
– Но я не хочу! Как и не хочу того, чтоб моя дочь стала… – вскрикнула Даша, но запнулась, не решаясь произнести фразу до конца.
– Стала такой, как я? – иронично усмехнулась, пытаясь выпрямить спину и принять позу уверенной
