над магией и направляли на путь света, пытаясь искоренить из души тьму. Обучение окончено, и в свитке указано, что я безопасна для окружающих, что древняя черная магия, переданная мне Авенирой, угасла, но иногда я чувствовала ее. Знала, она не ушла, а просто спряталась в самых потаенных уголках моей души, и честно я не хотела, чтоб она оттуда выходила.
Я была такой глупой…
Ярость и обида затуманили разум, и я совершила самую большую роковую ошибку в своей жизни, благодаря которой навсегда лишила себя шанса на счастье.
– Можно к тебе? – тихо спросила мама, заглядывая в спальню, и я кивнула в ответ.
Я безумно скучала по ней и знала, что Дарья из-за меня выплакала много слёз, но исправить, увы, ничего уже нельзя.
– Амалия, мы с папой так рады, что ты, наконец, вернулась домой. Мне жаль, что твой приезд совпал с… – женщина запнулась и взволнованно сжала мою руку, боясь реакции на свои слова.
– Мама, всё хорошо. Это было так давно, что, кажется, и не было вовсе.
– Дар и я… мы понимаем, как тебе сложно и останемся с тобой. Даяна с Максимом поймут, да и Самаэль тоже…
– Прекрати. Союз соединения Самаэля и его истинной – это важное событие, и вы с папой должны на нем присутствовать. Не стоит из-за меня менять планы или в чем-то себе отказывать, – успокаивающе погладила родительницу по плечу, стараясь не думать о том, что внутри неприятно запекло от дикой тоски и боли.
Несмотря на радость родителей, чувствовала себя чужой в этом доме, да и в этом мире тоже.
– Я люблю тебя, Амалия, и уверена, что всё у тебя будет хорошо. Нужно просто подождать. Удержать в руках то, что тебе не принадлежит невозможно и…
– Мама, всё нормально! Я очень хотела бы больше не возвращаться к этой теме. Мне уже не восемнадцать и я прекрасно понимаю, какой глупой и наивной была раньше, – одёрнула Дарью, не желая больше продолжать этот разговор.
– Ты обязательно встретишь того, кому захочешь подарить свое сердце, – смахивая слезу, прошептала мама, поцеловала меня в щеку и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
– Нет, мамочка… не встречу… – произнесла, глядя ей вслед, и вспомнила холодные прикосновения незнакомца, который в ту роковую ночь стал моим первым мужчиной и навсегда забрал у меня способность полюбить кого-то снова.
Нельзя тосковать по тому, кого не знаешь, но я до сих пор помнила вкус его губ, ощущала на коже прикосновения его холодных пальцев, которые вопреки температуре казалось, оставляли ожоги. И жгучую боль в промежности от первого резкого проникновения, которая моментально заставила забыть о боли душевной, а потом и вообще обо всем, что происходило вокруг. Чужие незнакомые губы хрипло шептали мне на ухо пошлости, а я отдавала свое тело властным рукам, мечтая хоть на мгновение вдохнуть запах мужчины, узнать какой аромат у прохладной светлой кожи, увидеть черты без сомнения красивого лица, услышать, как звучит его голос…
Папа неоднократно говорил, что вампиры пахнут лишь смертью,
