не понимаю.
– Прости. Я не хотел. Я просто не знал, как мне поступить. Как было бы лучше…
В глазах Винсента глубокая грусть, каку побитой собаки. Словно Калле сделал с ним что-то ужасное. Калле совершенно не понимает, что теперь делать. Он протягивает бокал шампанского, но Винсент только качает головой.
Буквы на плакате издевательски блестят. Калле выпивает залпом один бокал. Пузырьки лопаются во рту. Ему приходится отвернуться, чтобы проглотить шампанское. Он убирает бокал.
– Но почему? – Калле не смотрит на Винсента. – Мы обсуждали, что однажды поженимся.
– Я знаю. Но это было давно и…
– Давно? Мы говорили об этом в июне… что мы поженимся, когда все утрясется с переездом.
– Я знаю.
– Так что, черт возьми, случилось с тех пор?
– Я не знаю. Я сам хотел бы знать на это ответ.
Калле оборачивается. Винсент выглядит несчастнее некуда.
– Я не знаю, почему я не хочу. Меня не покидает чувство, что это неправильно.
– Ты встретил другого?
Винсент решительно мотает головой.
– Так в чем же дело?
Тишина.
– Ты не хочешь быть со мной?
Винсент сомневается на полсекунды дольше, чем нужно.
– Хочу, конечно же.
Но он уже отвернулся.
Калле хотел бы Винсента возненавидеть. Возненавидеть за то, что он делает сейчас. За то, что он все испортил.
– И долго ты уже так думаешь?
– Как так? Я сам не понимаю, что я думаю и чувствую.
– Сомневаешься. Думаю, это так называется. – Голос звучит холодно. – Значит, уже когда мы покупали квартиру, когда брали эти сумасшедшие кредиты…
– Прости. Прости. Я думал, что это пройдет. Я думал, что это такое чувство, которое приходит и уходит.
– Приходит и уходит?
– Да! Так бывает. У тебя никогда не было сомнений?
– Нет. Никогда.
Они смотрят друг другу в глаза. Расстояние между ними больше, чем Балтийское море.
«Наверное, наши отношения как это море за окном, – думает Калле. – Красивое и блестящее внешне, но полное мертвых участков, где не может существовать ничто живое. И я был настолько слеп, что не видел этого».
Калле вспоминает их новую квартиру. Там только что отшлифовали пол. Картины наконец-то висят на местах. Пришлось взять лишних двести тысяч в кредит только на ремонт кухни. Переезд в Стокгольм стал очень серьезным испытанием. Нервное напряжение перед покупкой квартиры, дизайн и внутренняя отделка, безумные суммы, крутящиеся в голове, когда они продавали души банку.
Винсент сомневался уже тогда?
– Я знаю, что последнее время было чертовски тяжелым для нас обоих. Может быть, не только последнее. Но все позади. Может быть, ты просто волнуешься оттого, что это серьезно?
Калле замолкает. Он не будет больше
