что такая девушка, как ты, намного интересней и выше неких студентов, уже мнящих себя дипломированными магистрами!
– Магистрами? – удивилась я.
– Ну да. – Горс промокнул салфеткой попавший в вино ус. – Кай учится на последнем курсе нашего университета. В следующем году хочет поступить в магистратуру Вожеронской Академии. Кастий и Тимчин – на третьем. Фэйто – на втором. Умненькие ребятишки. Так и ты, девонька, чистое золотце!
Несмотря на похвалу, я приуныла: здешний университет давал очень хорошую подготовку по многим специальностям. Учиться в нем считалось делом престижным. А лучшие из лучших могли рассчитывать на получение направления в одну из четырех Академий континента. Получается, Кай…
– Дядюшка Горс!
– Да, дочка?
– Значит, у Кая… есть магия?
Гном посмотрел сквозь хрусталь фужера на подвешенную в центре зала люстру и медленно поднял плечи.
– Чего не знаю, того не скажу. – расплывчато ответил он. – Но парень он хороший. Пусть сейчас, по молодости, делает глупости и бунтует, но в будущем обязательно себя покажет. Глядишь, и отца затмит. А ты, девочка, – гном посмотрел на меня, – позаботься о перспективах сейчас. Покажи этим дуралеям, что ты – не мальчишка на побегушках, по недоразумению родившийся девчонкой, а красивая женщина с тонко чувствующей душой.
– Дядюшка! – Я рассмеялась. – Да Вы, никак, меня сватаете?
– Тебе – двадцать один годок…
– Не нужно. – Я выпила еще вина. Его нежный и тонкий вкус, растаяв на языке, пробудил в сердце поникшую сегодня гордость. – Парням – еще учиться и учиться. А потом, когда они найдут достойную, в соответствии со статусом, работу, их родители позаботятся о браке с той, что будет отвечать их положению в обществе. Для них я останусь просто приятным, веселым воспоминанием…
Вино побежало дальше и, разогрев даже пальцы ног, вернулось вместе с кровью к сердцу, подарив ему свою искристую бесшабашность.
– Сегодня рисовать публику точно не стану. Это уже было. – Я покачала бокал, изобразив в его крохотном озере приливную волну. – Зато петь может не только моя сестра. Меня тоже обучали вокалу и игре на инструментах. Но мне по душе кисти с красками, а младшенькая с детства грезит сценой. Однако не думаю, – я задрала нос, – что у нее хватит настойчивости. Ведь куда проще выйти замуж и тешить самолюбие жидкими аплодисментами подруг!
– Молодец, Талья! – Гном дзинькнул своим бокалом о край моего. – Осторожность с опытом все равно придут. Так что не разменивай на них свою молодость. Будь собой, веселись, радуйся жизни… А тот, кто укоряет тебя в просчетах – обычный лицемер, завидующий твоей юности. Поняла, дочка?
– Спасибо! – От души улыбнувшись, я допила вино и посмотрела по сторонам. Музыканты, доиграв последнюю мелодию, опустили руки и посмотрели на мэтра, поднявшегося к ним на сцену.
– Господа! – Сказал он своим негромким хрипловатым голосом. – Как вы знаете, наше заведение делает
