надеешься, что схема с инструментом защиты сработает?» – не сдержалась Альда.
«Схемы давно уже нет. С учетом всех переменных мне проще лично наблюдать за тобой, чем оставить тебя там. Я понятия не имею, что будет дальше, но это должны объявить сейчас, на общем собрании, мы идем сразу туда. Настраивайся на то, что просто и быстро это уже не кончится, мелкая».
«Не называй меня так. И не делай вид, будто все в порядке. Я буду выполнять задание, но все остальное в прошлом».
«Я знаю».
Альда ожидала, что он добавит что-то еще, но Триан молчал. Не отреагировал он и на вспышку ненависти, направленную уже в его сторону. Да оно и понятно: ненависть не бьет по всем подряд, она обжигает только тех, для кого важна. Пожалуй, вообще не стоило использовать эмоции как инструмент, но разумные решения давались непросто, когда приходилось эти самые эмоции искусственно усиливать. Чтобы не сорваться, Альда уменьшила неприязнь, окружавшую ее, все, кто надо, уже должны были заметить.
Триан проводил ее в большой зал – полностью сделанный из металла, круглый, лишенный окон. На станции Альда вообще не видела ни одного иллюминатора, даже вдалеке. Но напрягало ее не это, а сосредоточение энергии, которое она чувствовала совсем близко – нечто огромное, космического масштаба, нестабильное. Похоже, станция находилась рядом с крупным объектом, и это точно была не обычная планета.
Зал собраний был чем-то похож на амфитеатр, но вместо рядов кресел здесь располагались небольшие террасы, позволявшие гостям оставаться на внушительном расстоянии друг от друга. Альда видела, что этим преимуществом легионеры с готовностью воспользовались: к себе они подпускали только солдат из своих команд.
Когда они заняли свои места, над террасами погас свет, зато ярко вспыхнули прожекторы над сценой. Вперед вышел мужчина в деловом костюме, немолодой, но еще крепкий, навсегда сохранивший военную выправку.
– Я рад, что все наконец собрались, – объявил он. Низкий голос мягким рокотом прокатывался по залу. – Вы уже знаете, что нашу встречу повлекло за собой печальное событие – трагическая гибель Виридианы Тассин, нашего прежнего номера 1. Виридиана никогда не будет забыта, ее имя навсегда войдет в историю Легиона. Но жизнь продолжается, и десятка наших лучших воинов должна оставаться полной.
Тут Альда не удержалась, взглядом отыскала Гиддениса Планту. Никто не говорил о том, что Виридиана погибла из-за него… была убита им, если уж называть вещи своими именами. Но он-то должен был знать! Он в тот день убил женщину, которой клялся в любви, и собственного ребенка. Неужели это вообще не имело значения?
Похоже, нет. Гидденис почему-то сидел один, к нему солдата специального корпуса не приставили. И выглядел легионер так, как и предполагала ситуация: скорбящим о потере, но не испытывающим ничего похожего на вину. Да и какая может быть вина? Номер 2 честно выполнил свой долг – и должен быть награжден повышением.
– Сначала мы хотели провести квалификацию по традиционной схеме, –
