А потом будет поздно. Не исправишь.
Не сказать, что я ей не верила.
Она не станет мне лгать.
Или преувеличивать…
Но в памяти то и дело всплывал чуть хриплый и пронзительно глубокий мужской голос, и я никак не могла его заткнуть, засело в голове, не избавишься.
“Если бы я хотел как-то навредить, или использовать… – говорил он, подсовывая фрагменты прошлого, – …уже бы это сделал”.
И не только голос…
Прикосновения.
Обжигающие.
Не только мою кожу.
Разум.
Задевающие нечто глубоко внутри…
Невозможно не отозваться.
Станет ли кто-либо заботиться о ком-то, да ещё и под прицелом автоматов? Да и потом. Закрыл ведь собой. Тогда, когда не оставалось ни мгновения на раздумья. Это как неосознанный рефлекс, разве нет?
При мысли о последнем взгляд сам собой опустился ниже.
К стопам. И носкам, что я так и не сняла. Забыла.
Не я одна заметила. Далия тоже. Нахмурилась.
– Ада…
Не стала слушать. Чужой дар сняла. Скомкала в зажатых кулаках. Поднялась на ноги. В несколько спешных шагов добралась до окна, которое тут же отворила настежь. С той стороны крепости бесновались волны. В них я и вышвырнула свидетельство чужой заботы.
– Всё? Довольна? – сорвалась на эмоциях. – Закончилось. Нет ничего больше. Я не настолько тупая, чтобы пускать слюни на кого попало! – обернулась к ней. – Или ты забыла? Я не подвержена парности, у меня к ней иммунитет! Будь он хоть тысячу раз самым охрененным волком, со мной это не срабатывает! А если очень уж захочется испытать парочку-другую оргазмов, сделаю, как ты сказала, прикуплю себе рабов у Суаресов. Всё? Ещё вопросы?
Осталась стоять у окна. Доносящиеся порывы ветра определённо шли мне на пользу, обдувая слабой, но всё-таки прохладой.
Пусть поскорее остынет…
Оно и остывало. Мои эмоции. Воспоминания. Пока я продолжала стоять у распахнутого окна, стараясь дышать размеренно и глубоко, прикрыв глаза, наслаждаясь шумом волн, разбивающихся о скалы.
А потом хлопнула дверь…
Вошёл Тео.
– Вы закончили? – поинтересовался хмуро.
Не знаю, как отреагировала Далия, не видела её лица, да и возможности ответить ей не оставила. Сама сказала.
– Да. Закончили.
Ещё один глубокий вдох. Плавный выдох. Мои.
И усталое. Почти обречённое. От Далии.
– Нет. Я ей ещё не сказала.
Обернулась. Не скрывая удивления.
– Не сказала мне… что?
Чёрная волчица поморщилась, словно лимон разжевала. У неё на цитрусовые, к слову, аллергия.
– Бароны не вернулись, – произнесла тихо, смотря на меня с каким-то нелепым сочувствием. – И, похоже, не вернутся.
Даже не слова. Её взгляд мне совсем не понравился.
– Как это? – не
