отправляя стрелу в полет. В этот момент солнце наконец вышло из-за облаков, и на рукаве у солдат ярко вспыхнул золотой орел Первого имперского полка.
– Нет, это ловушка! – только и успел крикнуть Лето. Стрела, прорезая воздух, вонзилась в переднюю ногу коня головного всадника. Запоздало пронеслась трель иволги, приказывая сворачивать операцию, но было уже поздно.
Ряды воинов моментально сомкнулись. Трое остались впереди, закрываясь щитами, пятеро, достав арбалеты, нацелились в сторону засевших в укрытии повстанцев, а оставшиеся ринулись во весь опор обратно к обозу. Все произошло в мгновение ока. Скорость и слаженность работы одного из лучших имперских подразделений можно было бы назвать прекрасными и завораживающими. Если бы не та пугающая четкость, что внушала страх их противникам еще до начала битвы. Не зря они носили на себе золотые нашивки империи.
Тишину зимнего леса разрезал звонкий голос горна, оповещая всех о нападении.
Лето выругался, уходя от летящих в их сторону болтов. Рядом раздался всхлип, и неудавшийся стрелок, пошатнувшись, упал в снег. Четверо оставшихся оказались умнее – они начали отходить по дуге: стреляя и тут же прячась от ответной атаки. С любым другим противником их бы это спасло. Имперцы стреляли парами. Первый выстрел заставлял жертву бежать со своего места, второй навсегда останавливал ее путь. Спустя минуту от лучников не осталось никого.
А на дороге в это время разворачивался настоящий Нит. Повстанцы давили числом. Большинство из них не добегало до цели, а те, кому все же удавалось достичь воинов, падали под ударами тяжелых мечей. Но все-таки количество и тупая масса брали верх. Один из гвардейцев был убит, остальные, прикрываясь легкими щитами, медленно отступали. Пара арбалетчиков все еще прикрывала возвышенности.
Улучив момент, Лето бросился вниз. Не замеченный никем он скрылся в тени накренившейся от снега сосны, растущей в нескольких мефидах от дороги. Если его заметят, то в драке с вооруженными всадниками ему не выстоять, но на таком расстоянии появляется хоть какой-то шанс пробить стрелой стальную кирасу воинов.
Он замер. Затаив дыхание, натянул тетиву. Между ударами сердца стрела полетела вперед, со свистом вонзаясь в тонкую щель нагрудника гвардейца. Арбалетчики пришли в движение, началось перестроение, но следующая стрела уже летела в цель. Третью ему выпустить не дали.
Арбалетный болт ударил в ствол в нескольких содах от его головы, второй взорвал снег в том месте, где он стоял несколько секунд назад. Прыгая, как заправский лось, Лето бросился глубже в лес, прячась за деревьями. К счастью, его никто не преследовал. гвардейцы наладили строй и отступали обратно к обозу, на ходу отстреливаясь и не давая нападавшим возможности броситься в бой.
У дороги вовсю шло сражение. Несколько десятков тяжеловооруженных воинов железными рядами окружили повозки, не давая к ним подойти. Со всех сторон летели камни, стрелы и бревна. Солдаты били почти без промаха. За каждого убитого имперского воина повстанцам
