то поеду. Мне еще машину в сервис гнать.
Борзых отбросил травину и вытащил из внутреннего кармана пиджака несколько крупных купюр, подал их Денису.
– Это за машину. Заплатишь часть сначала, – распорядился Борзых, – потом скажешь мне, сколько запросят. Счет возьми или наличными договорись, мне без разницы. И еще…
Он вдруг растерялся, застегнул пиджак, снова расстегнул, сунул руки в карманы, и при этом старался не смотреть на Дениса. Тот убрал деньги и терпеливо ждал, когда начальство созреет и соберется с духом.
– Денис, – Борзых решился, – я знаю, что тебе Иришка моя названивает. Ты поаккуратней с ней, пожалуйста. Я сам вопрос решу. Без матери сложно, – тут Борзых быстро провел по глазам ладонью, прикусил палец, но быстро пришел в себя. И уже спокойно смотрел на Дениса.
– Я сам все сделаю, – повторил он, и грустно улыбнулся. – Ира – это единственное, что мне от Марины осталось. Тебе сложно понять, но может когда-нибудь позже… Хотя нет, не дай бог тебе такое пережить, не каждый справится. Молодость, глупость… Пойми Ирку и потерпи немного, она скоро от тебя сама отстанет.
Он сел в машину, Вася мухой метнулся к водительскому месту. Борзых опустил стекло и просяще улыбнулся:
– Потерпи, ладно? Совсем немного.
– Хорошо. – Денис отступил, «бэха» прошуршала мимо и выехала на дорогу, пропала в потоке машин. Денис достал мобильник и неторопливо пошел к своей машине. Поглядел на нарядного лося, на ленточки в его рогах, на помятый бок «ровера», и нашел в телефонной книге знакомый номер.
– Через полчаса у переезда, – сказал он, когда Ира ответила. – Но учти, времени у меня мало, я на работе.
Нажал отбой, не дожидаясь ответа, и поехал в город. Тащился в правом ряду и все крутил мысленно ситуацию, думая, как оформить в отчете свои сомнения. Непонятно было все: и способ проверки, если это была она, и методы «экзаменаторов», и, наконец, их бегство с места ДТП. Им явно дали понять, что слежка обнаружена, что груз под контролем и что ловить тут нечего. Так нет, поперли на рожон зачем-то, побили машины и молча смылись, хоть могли сделать это намного раньше и без потерь. Будто не проверяли, а посмотреть хотели на сотрудников конторы, как те себя поведут, скорость реакции, взаимодействие и прочее. Вот только зачем, спрашивается? Думал-думал, и решил вывалить все, как есть, наплевав на то, что Борзых об этом подумает. Главное отчитаться, а там хоть трава не расти, благо, работать осталось две недели.
«У переезда» означало у торгового центра, почти на том самом месте, где когда-то помещалось поименованное сооружение, проклятье их небольшого города. Пробки временами растягивались аж до центра, народ зверел и искал пути объезда, коих было по пальцам перечесть. Время и нервов убило было столько, что на две жизни хватит, журналист одной местной газетки как-то публично поклялся первым принести цветы к памятнику мэру, который ликвидирует это нехорошее место. И таковой нашелся, за три года построил-таки путепровод, и транспорт теперь свободно летал под насыпью через тоннель, народ вздохнул
