боятся, в Казскии уже больше ста лет снега не было. Тогда короля, дедушку вашего благословенного жениха, убили, до того, как он преемника назвал и ключ от королевства передал. Граница без хранителя разрушилась, зима пришла, а с нею, – лекарь поежился, как от холодного сквозняка, – твари из Ничто. Канцлер с утра с отрядом к границе выехал. Вот все и ждут. Все страньше и страньше, подумалось мне. Доктор переминался с ноги на ногу, сжимая ручку саквояжа. Чтоб утешить такой полезный источник информации, я попросила смешать мне что-нибудь бодрящее.
– Простите, доктор, а как ваше имя, а то уже в который раз вы меня выручаете, а я так невежливо…
– Альк ир Прим, ваша светлость, – представился он и подал стаканчик с чем-то зелененьким и ощутимо попахивающим мандаринами.
Я снизошла и употребила. Вкус напоминал фанту, а эффект… Сразу захотелось посадить дерево, построить дом, вымыть окна и вырыть траншею отсюда и до заката. Поймав мой горящий нездоровым энтузиазмом взгляд, Альк поспешил ретироваться.
Я совершила круг почета по покоям и снова вернулась в гостиную. Нашла шнурок вызова прислуги, издергала его по-всякому, но никто не торопился являться. А мне до зуда хотелось что-то делать! И я пошла на поиски живых. К тому же желудок непрозрачно намекал, что можно было бы и подкрепиться.
Я брела по коридору, бесшумно ступая по ковру и в полголоса, подражая маленьким девочкам из хорор-фильмов, напевала:
– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро…
Гуляло эхо, со стен смотрели картины в массивных рамах, сквозняк легонько шевелил огоньки свечей отбрасывая на стены причудливые серые тени.
– Тарам-парам, парам-тарам… – неспешно и заунывно продолжала я свою подрывную деятельность, желудок время от времени отзывался зловещим урчанием.
Что-то пискнуло, громыхнуло, плюхнуло, раскатилось и, шелестя, шмякнулось. Я притормозила и обернулась. В коридоре в глубоком обмороке валялась одна из моих горничных, рядом печально возлежал поднос с несостоявшимся перекусом, тоже, надо полагать, моим. Мы с желудком синхронно издали разочарованное «ууууу» и задались логичным вопросом, откуда данная девица в коридор просочилась, если мы мимо нее не ходили?
– Элементарно, Ватсон! – воскликнула я, отыскав за панелькой, прикидывающейся частью стены, очередной тайный ход, в котором пахло едой. Вот она, изнанка дворцовой жизни!
Кухня обнаружилась в самом конце коридора. Место, где рождалась дворцовая еда, ужасало до содрогания и одновременно восхищало размерами, количеством занятых на производстве, гвалтом, лязгом, стуком, шкворчанием, бульканием и, конечно же, запахами. Подстегнутый дивным средством Алька организм, измаявшись от безделья, возжелал включиться в работу, но меня вовремя отловили и обезвредили, всучив тарелку с едой и огромную чашку чая. Судя по сноровке, я такая голодная была здесь не первой. Помимо еды мне выдали ценные указания, выразившиеся в неопределенном взмахе полной руки и вербальном посыле: «От тамочки сядьте, бырышня».
Конец ознакомительного фрагмента.
