Стал искать дальше – нашёл скатерть и салфетки. Ну чудненько же.
В общем, Снежная Королева только глазами хлопала, а он поставил перед ней стол и накрыл его, как бабуля всегда накрывала, то есть – прилично. Она не уставала повторять, что если без скатерти – это только когда уже совсем пропащие. И было время, штопала их единственную скатерть до упора, закрывала прорехи вышивкой и как-то ещё спасала ветхую ткань. Он изумлялся – зачем это надо, все люди и так живут, но бабуля была непреклонна и повторяла, что он ей ещё спасибо скажет. Вот, кажется, такой момент настал.
– Никогда в жизни меня так не кормили завтраком, – сказала Жийона, когда они всё съели и выпили. – Мне кажется, что я сплю.
– Нет, это не сон. Очень рад, что угодил, – ответил Грифон.
– Давай я хоть посуду помою, – она сползла с дивана, на котором сидела с ногами, и сунула ноги в тапки.
– Помой, – он всё же собрал со стола тарелки и приборы, и сходил в ванную вытряхнуть над дном душа скатерть.
А когда посуда была вымыта и она снова забралась на диван с ногами, он спросил:
– Может быть, расскажешь, что у тебя за дела с магической полицией?
8. Давние дела
– Чисто чтоб знать, как вообще с ними разговаривать?
Пришлый парень смотрел на Жийону в упор, с любопытством, и ещё она вдруг поймала от него странное ощущение – ему приятно на неё смотреть. Обычно она ничего подобного ни в ком не ощущала – ни в простецах, ни в других магах, ни в некромантах. Простецы начиная с некоего момента её боялись, другие маги смотрели, как на пустое место, а некроманты… Некромантам она всегда была в первую очередь редким призом – потому что пойди найди такую, некроманты женского полу редки, как вымирающие виды животных. И раз увидел, то хватай и тащи в постель, ага. А получил в ответ – ну, значит, нужно доказывать этой строптивой девице, кто главный.
Только вот строптивая девица обычно оказывалась сильнее.
– Разговаривать – вежливо, потому что любое твое слово будет обращено против тебя, – усмехнулась она.
– Это я и так знаю, не вчера родился, – вернул он усмешку. – За что на тебя волочёт этот лейтенант?
– За давние грехи, – пожала она плечами.
Ворошить древнюю историю отчаянно не хотелось. Оно там лежало, погребённое под толстым слоем других событий, и хорошо. Или не хорошо?
– Что-то ты сам не очень стремишься говорить о себе. Ты ведь так и не рассказал, какого дьявола вы притащились ночью ко мне на работу.
– Бубон кого-то убил, ну, не сам, а его парни, да ещё из краденого пистолета, и хотел, чтоб в заключении о смерти не было ни слова ни о причине, ни о пуле в теле.
– И часто ему нужны такие услуги?
– Бывает, – спокойно кивнул парень.
– И ты… работаешь на него?
– Есть немного. Но – только пугаю. Сама понимаешь, ничего серьёзнее нельзя.
– И до сих пор не попался?
– Как видишь.
