наверное, – вернула рыжему его же фразу и пожала плечами. – Но ты все равно сходи. Демоны пусть и ушли в подполье, но кто знает, где их можно случайно встретить.
– Кто знает… – согласно протянул Эрик и убрал за ухо выбившуюся из прически прядь. Переделывать весь хвост ради такой мелочи он явно не собирался.
– Удачи с новой работой, – пожелала я, отдавая дань вежливости.
– Спасибо, – серьезно кивнул рыжий. Слишком серьезно для обычного проходимца, коим мы все привыкли его видеть, но думать над этим я не стала. Зря, конечно. Но больше меня занимало проклятое везение.
Уж лучше бы госпожа Лийе сожгла мясо и раздала обитателям подвала угольки, чем вот так. Живот протестующе забурлил. А я решила… не предпринимать ничего незаконного сегодня. По крайней мере, попытаться. Необходимость наведаться в другой подвал хоть и была, но до завтрашнего дня зелье могло и потерпеть. В отличие от туфель, у которых осенью прохудилась подошва и чей ремонт я все откладывала, отговариваясь холодами и снегом. Но вот и снега нет, а туфли в надлежащий вид так и не приведены.
Что ж, пришло их время.
Монеты приятно оттягивали карман юбки, давая ложную уверенность в себе. Мастер Лиам, сухонький, пожилой господин, живший через две улицы от моего подвала, заверил, что туфли прохудились не так сильно, как мне казалось, и взял лишь часть приготовленной для оплаты суммы, заставив меня в очередной раз помрачнеть.
Странное везение не хотело меня покидать, подбрасывая все новые неожиданности, как то второй пирожок от лоточника за полцены или промчавшуюся мимо и не обрызгавшую меня лишь чудом карету. Грешным делом, я даже начала подумывать зайти сегодня в лавку артефактора, раз уж день стремится стать лучшим за последний год, но справедливо рассудила, что на этом-то мое везение и закончится. И не пошла. А надо было идти. Определенно. Лучше бы свинью мне подложили там.
Но ничто, кроме везения, разумеется, беду не предвещало, а потому я рискнула податься в городской парк, место публичное, ухоженное, с приличными, по слухам, людьми. Здесь уже и дорожки были очищены от грязи, и трава проросла, и деревья цвели и радовали глаз, чего нельзя было сказать про уши. Насекомых я не любила, но если тараканы, клопы и блохи были злом известным, предсказуемым и отработанно выгоняемым, то пчелы… пугали. И даже то, что моя сила тяготела к природе, не могло избавить от страха перед этими созданиями.
Медленно, стараясь не привлекать жужжащего внимания, я проплыла мимо облюбованной пчелами магнолии и выдохнула, оставляя рой позади. Стерла выступивший на лбу пот и посеменила вглубь парка. Сюда обычно не добирались праздно шатавшиеся по центральным аллеям аристократки, почтенные матрены не таскали выводки детей, а стража появлялась лишь для того, чтоб отметить дежурство на сигнальном артефакте и ретироваться в более людные и прибыльные места. Я же любила дальние аллеи, их спокойствие и умиротворенность, отсутствие людей и пение гнездящихся здесь птиц.
