же идиотка! Придурошная! Имбицилка!
Даром, что замужем пять лет. Ума не прибавилось.
От обиды на весь белый свет и на себя в первую очередь, душу и глотаю подступающие слёзы. Пытаюсь подняться, как вдруг чувствую на себе чьи-то руки.
Да сколько можно!
Оборачиваюсь.
Встречаюсь взглядом с серыми пронзительными глазами под черными бровями. Черт, как же они похожи…
– Что ж вы так не аккуратно, девушка. Разобьетесь же.
Мягкая улыбка на губах обезоруживает. Парень легко поднимает меня и помогает поправить одежду.
– Спасибо. – Выдавливаю сквозь слёзы.
Чувствую, болит коленка. Смотрю и вижу, что колготки порваны и под дырой внушительная ссадина, украшающая теперь мою ногу.
Молодой человек тоже её замечает и даже присвистывает.
– Так, дорогуша, пойдем-ка со мной. Идти сможешь?
Я вымученно вздыхаю.
– Нет уж, я лучше домой.
– Это не обсуждается. Рану нужно обработать. У меня в кабинете аптечка. Там что-нибудь найдется.
Его тон такой по-деловому серьезный, что я почему-то подчиняюсь.
Ковыляю потихонечку, повиснув на его руке для поддержки. Мы спускаемся на этаж ниже, на лифте, и доходим до его кабинета. Там он усаживает меня на мягкий диван и уходит через смежную дверь, возвращаясь с небольшой коробкой в руках.
– Надо промыть. – Демонстрирует мне флакон с перекисью, а я пытаюсь его перехватить.
– Может я сама лучше?
– Сиди уж… Сама она… – Он поддевает тонкий капрон колготки пальцами и разрывает его, освобождая доступ к ране. – Как зовут-то тебя?
– Ольга. – Почему-то сразу отвечаю я.
– Так что у вас с моим отцом, Ольга? – Мужчина поднимает на меня взгляд, и я только теперь понимаю, что сходство у них колоссальное. Большие серые глаза, темные брови, волевой подбородок. Только этот молодой совсем, и черты лица у него мягче.
Сынок, значит…
– У меня с вашим отцом «Ничего». – Сознательно выделяю это слово, чтобы показать, что не хочу лишних вопросов.
– Понял. – Он лучезарно улыбается. – И зачем ты сюда приходила, не скажешь…
– Не скажу.
– Ну как знаешь…
Он заканчивает с обработкой моей раны, но рукой поглаживает кожу под коленкой, вызывая во мне противоречивые чувства.
– Мне деньги нужны. Много. – Сама от себя не ожидая, говорю я.
– Много – это сколько? – Он склоняет голову и прищуривает глаза.
– Полмиллиона.
Брови парня ползут вверх.
– И зачем девушке понадобилось столько денег? На новую сумочку?
Его ухмылка настолько самодовольная, что хочется стереть её рукой. Грубо.
– Спасибо за помощь. Мне пора.
Пытаюсь подняться, наступать больно. Непроизвольно морщусь.
– Да
