мой мягкий вкрадчивый голос дрогнул, как и левый глаз от напряжения. – Не уволил.
Бухгалтерша замерла в недоумении, подпирая руками бока. Сглотнув злость, она сквозь зубы выдохнула:
– Значит, на двадцать процентов зарплату понизил?
Никогда в жизни я не была изгоем в школе, вузе или на работе… И вот настал мой звездный час, когда каждая клеточка тела покалывала от обращенных ко мне взглядов негодования.
– Н-нет… – сглотнув ком, я робко поднялась со стула, чтобы коснуться предплечья подруги. Психологи говорят, что физический контакт располагает к собеседнику. Только вот Олю от моего прикосновения передернуло, и она отшатнулась назад, как он чумной. Обернувшись по сторонам, я увидела, как все в офисе бросили работу и, не скрывая того, подслушивают наш диалог.
– Что тогда он с тобой сделал? – настойчиво допрашивала Оля.
В глазах коллег читалось: «Пусть твоя участь будет хуже некуда!». Тяжело вздохнув, мне нечем было их порадовать. Опустив голову, я вынуждена была признаться:
– Соболев меня повысил и перевел в персональный кабинет.
Ахи возмущения, вздохи и охи стали такими громкими отовсюду, что я оглохла. Признаться, я совершенно не понимала логику поступков Николая Александровича, но спорить не решилась. После часа позора, вернулась к мужчине в кабинет, а он с хитрым оскалом подсовывает бумажку.
– По собственному писать? – предположила я, кривясь.
– Нет, Виктория. Читай внимательно, – ткнув пальцем в нужные строки, Соболев заставил уронить ручку прямо на бумаги и потерять дар речи. Но замешкаться мне никто не дал, громко крикнув: – Быстрее, Виктория!
И я подписала, не глядя, свой новый контракт на повышение. Кому расскажешь – не поверят. Признаться, после случившегося спрятаться от коллег было моим самым огромным желанием, но… Что-то здесь было не чисто. Слишком уж Соболев не любил людей, чтобы делать что-то во благо. Скорее, это было мое персональное наказание, а вот суть его – не ясна.
– Это нормально вообще, нет?! Тебе не стыдно, Вика?? Ты что творишь-то! – громко причитая и размахивая руками, Оля заставила меня попятиться. – Пригрели на груди змею подколодную!
Нервно моргая выпадающими из орбит глазами, я крепко прижимала к груди коробку. Было полное ощущение, что сейчас начнется драка. Или избиение… Так же называется, когда толпа нападает на одного?
– Что ты такое говоришь? – пытаясь призвать к человечности подруги, едва сдерживала нахлынувшие слезы. – Мы ведь все вместе…
– Всем ведь ясно, что тут происходит, да? – обратилась Оля к коллегам. Те, как один, начали кивать. Одна я распахнула рот в недоумении, и подруга заботливо расшифровала: – Для всех нас очевидно, Вика, что тебя Соболев завербовал. Ему нужно как-то снизить нам зарплату, а без причины – не прокатит. Вот он тебя и подговорил нас напоить, привести в офис, а дальше… Ты знаешь! Бедного охранника вообще в расход пустили…
Вспышка в голове озарила
