следует из замечания агента Такер, сделанного во время семинара.
Дюпри поднял бровь. Агент Такер оживилась, услышав свое имя.
– В какой-то момент во время презентации, – пояснила Амайя, – она сказала: «Учитывая широкую зону, в которой действует убийца». Сэр, для грека или итальянца четыре часа езды, отделяющие Техас от Оклахомы, могут быть большим расстоянием, но для американца это не так. Заявление агента Такер заставило меня задуматься о том, что, вероятно, есть еще один случай, о котором нам не сообщили.
– Но ваш тьютор сказал, что у вас имеются все данные, которыми мы располагаем… – настаивал Дюпри.
– Вполне естественно, что они не раскрывают всех подробностей открытого дела только для того, чтобы практиканты выполнили упражнение, – рассудила Амайя.
Агент Такер сделала шаг вперед:
– Если исходить из предпосылки, что других данных нет, то тех, что мы предоставили, было достаточно для выполнения упражнения.
Дюпри уловил легкий скепсис, отразившийся на лице Амайи при этих словах Такер.
– Но вы не согласны с этой предпосылкой… – подбодрил ее Дюпри.
– Я исходила из того, что все указывает на как минимум еще один случай.
Агент откинулся в кресле и несколько секунд, которые показались ей вечностью, пристально смотрел на Амайю.
– Действительно, – продолжил он, – заявление мальчика, застрявшего под курятником Джонсов, было только началом. Для него нет большой разницы между композитором и дирижером оркестра, но он обрисовал ритуал, который заставил нас заподозрить, что это не первое такое убийство. Мы получили разрешение на эксгумацию и вскрытие Мейсонов, погибших у себя на ферме месяцем ранее, о которых агент вспомнил из-за необычайного сходства сценариев. Тогда мы сделали открытие, которое не было упомянуто в условии упражнения. Не знаю, знакомы ли вы с последствиями бальзамирования трупов… Быстрое удаление и замена крови бальзамирующей жидкостью на первых порах не позволяет различить невооруженным глазом некоторые следы, но через месяц изменение цвета заметно и четко различимо под лампой черного света. Так вот: на всех телах имелись следы веревок, в том числе и на теле отца.
Амайя сидела не шевелясь. Дюпри снова подался вперед, рассматривая отчет и перебирая бумаги.
– Во втором замечании, – сказал он, поднося к глазам приклеенный к указательному пальцу стикер, – вы указываете: «Он спасает их от опустошения», «Он – их Спаситель», «Он приходит, когда в нем больше всего нуждаются».
Саласар глубоко вздохнула, прежде чем заговорить. Она явно нервничала.
– Благодаря свидетелю… – Ее голос звучал чуть слышно; казалось, она задыхалась, как маленькая девочка после бега. Кашлянув, повторила попытку: – Благодаря свидетелю мы знаем, что он приходит в дом после катастрофы; он первый, кто появляется перед пострадавшими, – спасательные группы, полиция или пожарные еще не прибыли. Семья выжила, но пребывает в шоке, потому что все потеряла. Субъект появляется
